Феликс Пальма - Карта хаоса

– Вы всегда можете рассчитывать на содействие спецподразделения Скотленд-Ярда, профессор Рэмси, – откликнулся капитан Синклер.

– Спасибо, капитан. Агент Клейтон, недавно вы сказали, что те чудесные колонны придумал сэр Уильям Крукс… – Полицейский кивнул. – Так вот, думаю, у меня перед старым другом остался долг. Когда-то я обидел его и просто обязан многое ему наконец объяснить… очень многое. – Рэмси с мечтательным видом посмотрел на небо. – Сколько всего предстоит сделать! Церкви Знания придется поменять свое название – возможно, она будет называться Церковью мечтаний…

Клейтон откашлялся:

– Если уж речь зашла о мечтах, профессор… Когда я потерял сознание в Камере чудес… Хотя… наверное, я должен сперва сказать, что во время обмороков мне обычно снится некий мир, где… Трудно объяснить. Дело в том, что в том мире однажды тоже настал День хаоса… и я… рассказал все, что у нас происходило… кое-кому оттуда.

– Мне известны ваши сны, агент Клейтон. – Рэмси улыбнулся. – И поверьте, они были очень важны для победы. Способность мечтать стала спасением для вашего мира, уверяю вас, и это отнюдь не поэтическое преувеличение… Я с удовольствием объясню вам также, какую пользу принес взятый у вас когда-то образец крови… – Профессор опять улыбнулся, заметив растерянность Клейтона. – Только чуть позднее… Сейчас вы, вероятно, хотели бы задать другие вопросы. Запомнит ли ваш кое-кто все, что было, раз уж он достиг Высшего знания? Имеют ли ваши обмороки какую-то связь с вирусом хронотемии? И сможете ли вы и впредь мысленно совершать прыжки в тот мир?

– Я… Да, разумеется, я был бы счастлив услышать ответы на эти вопросы, но на самом деле мне хотелось бы спросить… не может ли какой-нибудь Исполнитель перенести меня в мир моих сновидений. Не только мысленно, но и физически…

Рэмси пристально посмотрел на него, потом печально покачал головой:

– В какой бы мир ни занесла ее судьба, она везде будет чудовищем, и вы это знаете. А если вы сами попадете в родной для нее мир, то, боюсь, уже ваша природа будет выглядеть там чудовищной… Мне очень жаль, но я уверен: ни вы, ни она не будете счастливы ни в одном общем для вас мире – слишком разные реальности вас породили. Видно, ваша любовь из тех, что случаются только в мечтах.

Если его слова и ранили Клейтона, то на лице агента не отразилось ничего – он лишь едва заметно несколько раз моргнул. Внезапно в разговор вмешался Конан Дойл:

– Но ведь возможно перенести кого-то в мир, подобный нашему, не правда ли? – Он дернул за руку Мюррея и вытолкнул его вперед.

Рэмси кивнул. Артур еще раз слегка подтолкнул Мюррея, который никак не мог понять, чего от него хотят. Но вдруг миллионера озарило:

– Минуточку, минуточку… Вы хотите сказать… Если бы я попросил одного из этих великанов в черном, чтобы он отправил меня в мир, где моя невеста осталась целой и невредимой… он сумел бы это сделать? Правда?

– Мы могли бы попробовать, мистер Мюррей, да, могли бы попробовать, – ответил Рэмси, – хотя…

– Ты слышал, Джордж? – перебил его миллионер, лицо которого вспыхнуло от волнения. – А ты, Джейн, слышала? Я смогу отправиться к Эмме из зазеркалья… И я найду ее, Артур!

– Сначала мне вместе с другими учеными надо изучить состояние ткани мультивселенной, – стал неторопливо объяснять Рэмси, – нам необходимо убедиться, что Исполнители снова в полной мере управляют своими тростями. Как раз сейчас я хотел отправиться в наш клуб – там уже наверняка собрались мои коллеги – им не терпится поскорее провести первое обсуждение из многих, что нам предстоят. Поэтому позвольте мне откланяться… Миссис Уэллс, господа, мы непременно снова увидимся, обещаю вам, но теперь я вас оставляю, так как мы, пришельцы с Другой стороны, должны заняться подготовкой Великого исхода. Мистер Мюррей, если вы желаете проводить меня, по пути мы обсудим детали вашего возможного путешествия.

Казалось, Мюррей вот-вот бросится целовать профессора. К счастью, он взял себя в руки.

– Конечно, конечно! – воскликнул он, не скрывая восторга. – Скажите, а если все будет в порядке, я смогу отбыть немедленно?

– Если таково ваше желание, не вижу для этого никаких препятствий.

– Да, таково мое желание.

И никогда еще ни в одном из бесчисленных миров четыре эти слова не звучали с такой искренней убежденностью. Затем Мюррей стал прощаться с друзьями, а Рэмси – с Синклером и Клейтоном.

– Артур… – прошептал Мюррей взволнованно, подойдя к писателю.