Юсуп Хаидов - Черное чудо

— Да, я готов хоть сейчас, — ответил Каландар, сжимая кулаки.

— Слушай внимательно, ты должен действовать без колебаний. Будешь колебаться — ничего не получится. Ты сможешь догнать тюремную машину на любом расстоянии, т. к. ты не устанешь, с какой бы скоростью, не бежал. Тебе надо выйти на дорогу, по которой мы вчера гуляли, и подождать у моста. Вот машина, на которую ты нападешь, — с этими словами профессор Сейрус дал мальчику фотографию.

— Крепко запомни. Ошибаться тебе нельзя. Когда ты спасешь партизана, возьми его и беги на северо-восток, в лес. Возьми с собой компас, вот. Тебе все понятно.

— Понятно. Только еще один вопрос, — замешкался Каландар.

— Скорей спрашивай. У нас мало времени.

— Если я могу двигаться с любой скоростью, не уставая, то по вашему компасу я смогу добраться до родины?

— Конечно! Ничто не может быть преградой для тебя. Ты не тонешь в воде, не горишь в огне, оружие тебя не берет и тюрьма тебя не задержит. Но, повторяю, так будет только при целенаправленном усилии воли. Если это условие не будет выполняться, то пользы от твоей силы никакой.

— Здорово, завтра я буду дома, — радовался Каландар.

— Если партизаны тебе предложат остаться с ними и помогать, ты вернешься домой героем после их победы. Что ты мне ответишь? Ведь ты находка для партизан. Ну?

— В прошлом году, на экскурсии, мы нашли горшок с золотом и сдали его государству. И влившаяся в меня сила тоже принадлежит государству. Пойду и скажу: «Возьмите и это от меня».

— Ты умный мальчик, — сказал профессор, улыбаясь.

— Я-то уйду. Но что будет с вами? — забеспокоился Каландар.

— Ты не волнуйся за меня, мой маленький друг. Я справлюсь сам.

Все произошло мгновенно. Мальчик, стоящий около моста, кинулся к машине, она остановилась легко, словно была сделана из бумаги, как только Каландар до нее дотронулся. Полицейская охрана от толчка разлетелась в разные стороны. ...

Легко сорвав дверь камеры в машине, Каландар вытащил окровавленного негра, которому на вид можно было дать лет 30—35, перекинул его через плечо и скрылся в лесу.

В густых зарослях Каландар встретил партизанский отряд. Вместе с отрядом он понес раненого в медпункт. Врач осмотрел раны партизанского командира.

— Друзья, жизнь командира в опасности. Он потерял много крови. Наш небольшой запас только через два часа доставят сюда. Кто хочет добровольно дать командиру кровь, пусть подойдет ко мне.

Все стоящие подошли к врачу. Каландар обратился к нему.

— У меня первая группа крови, она всем подходит. Прошу вас, возьмите сначала у меня.

Врач произвел необходимый анализ, сделал переливание крови. Через некоторое время командир пришел в себя и попросил позвать своего спасителя.

— Мы с тобой стали братьями, в наших жилах течет одна кровь. Ты меня дважды спасал от смерти, — сказал командир и, лежа, обнял мальчика.

Каландар, держа за руку нового друга, подробно рассказывал о пережитых событиях.

Отец командира оказался крепким человеком, хотя и довольно пожилым. Его большие черные глаза добродушно блестели. Редкие, окаймляющие рот, усы и борода были седыми, а кудрявые волосы — чернобелыми. Этот человек был похож на грань между днем и ночью — зарю.

Старый ученый Кареме повел мальчика к себе домой. Все соседи приходили приветствовать мальчика и приносили с собой еду для него. Несмотря на то, что Каландар был сыт, гости дали понять, что обидятся, если он не отведает все множество кушаний и фруктов, стоящих перед ним. Десятилетний внук Кареме живо влез на растущую рядом стройную и высокую пальму, сорвал прижатые к ветвям орехи й положил перед гостем:

— Кушайте на здоровье. Дедушка называет их ядром Земли. Он говорит, что съевший их человек должен быть смелым и сильным.

Послышался конский топот. Вскоре показался верхом мальчик-негр. Он спрыгнул с коня и передал уздечку Кареме:

— Командир выздоровел. И встал с постели таким сильным, что с легкостью выкорчевывает толстые деревья. Он ждет вас, скорее идите.

Командир встретил отца и Каландара, опустив голову. Он невесело показал мальчику — противотанковую пушку и сказал:

— Брат мой, прошу тебя, попытайся поднять ее.

Каландар не смог пушку сдвинуть с места. Зато командир на одной руке крутил ее.

— Видишь, что вышло. Я теперь на всю жизнь виноват перед тобой. Зачем ты меня спас! Сто раз легче умереть от вражеской пули, чем оказаться в таком положении: