Олег Лукьянов - Человек из пробирки

И Лидочка стала рассказывать...

А вот и снова институтский городок. За час, пока Лидочка ездила, основательно стемнело, и в погруженном во тьму вестибюле светилось только окошко швейцарской конторки.

Дверь им открыла пожилая женщина-швейцар, впустив без всяких разговоров (видно, ее предупредили).

Проходя по коридору к комнате, где проходил консилиум, Лидочка и Дмитрий Александрович уже издали услышали приглушенные голоса. Участники консилиума, как видно, и не думали расходиться, наоборот, о чем-то спорили.

Вторая дверь, ведущая непосредственно в кабинет профессора, была приоткрыта. На полу приемной лежала длинная полоса света.

- А ну-ка, подождем, - сказал Дмитрий Александрович, задерживаясь у двери.

Они остановились в тени перед световой полосой, так что находившиеся в кабинете не могли их заметить. Дверь была открыта наполовину, и Лидочка сразу увидела Володю. Он стоял к ним спиной, заслоняя остальных, и громко говорил, обращаясь к кому-то из ученых: - Мииутку. Я тоже привык к точности. Вы сейчас только согласились, что знак равенства между настоящим и искусственным человеком можио поставить только в том случае, если элементы телесной организации оооих аосоjiioTiio совпадают.

- Совершенно верно, - отвечал высокий, звенящий голос, в котором Лидочка не сразу узнала Виктора Ивановича.

- Но в искусственных белках, как уже говорилось, те же аминокислоты содержатся и правые и левые поровну, а в естественных только левые.

- Но какое это имеет значение? Во-первых, правые и левые формы функционально совершенно равноценны, а во-вторых, при столь подробном моделировании должны воспроизвестись все характеристики моделируемого объекта - способность мыслить, самосознание, ориентация в пространстве и времени.

- Во-первых, значение, видимо, имеет,- отвечал Володя, - иначе живое состояло бы из правых и левых форм, а во-вторых, при моделировании воспроизводится отнюдь не все. Есть по крайней мере одна, как вы выразились, характеристика, которую не воспроизвести ни в какой, сколь угодно точной модели.

- Это какая же характеристика? - спросил Виктор Иванович.

- Чувство! Способность к субъективному психическому переживанию.

- Молодец! - негромко проговорил Дмитрий Алексадрович.

В кабинете некоторое время молчали. Потом послышался глуховатый, чуть ироничный голос профессора Иконникова: - Это что-то новое! Семен Миронович, вот вам и оппонент для вашей диссертации. А мы с вами голову ломали, где взять оппонента.

- В самом деле, это что-то новое, - сказал Семен Миронович.- Почему вы убеждены, что чувство невозможно смоделировать?

- Моделировать - сколько угодно, но создать модель, которая переживала бы радость, боль, утрату, любила, страдала, - невозможно.

Володя произнес эту фразу, как приговор, с непоколебимым спокойствием человека, глубоко убежденного в своей правоте.

- Модель будет убирать руку от огня, улыбаться, изображать недовольство, даже плакать, но чувствовать при этом не будет.

В кабинете хмыкнули, кашлянули, затем заговорил Виктор Иванович: Бездоказательное заявление! Что-то вы наставили кругом запретов - сознание невозможно моделировать, "я" - невозможно, чувство, оказывается, тоже. Но почему, объясните, наконец? Какие физические законы этому препятствуют? Я понимаю, невозможно создать вечный двигатель. Это противоречит закону сохранения энергии. Но какой закон запрещает мне воспроизвести в модели способность чувствовать?

- А какой закон разрешает?

- Пока не знаю. Но когда-нибудь такой закои или законы будут открыты.

- Ошибаетесь, Виктор Иванович. Не все вещи на свете списываются категорией закона. Вами движет чистейшей воды вера, но только очень наивная, лишенная культурных корней. Еще столетия назад было известно, что мир органичен и не может быть описан чисто аналитически. В высшей степени его органичность выразилась в человеке.

- Да что вы его слушаете!-врезался в разговор резкий голос Стулова. Мы уже разобрались, кто здесь настоящий Колесников, а кто поддельный.

В этот момент Дмитрий Александрович толкнул дверь и вошел в кабинет. За ним вошла Лидочка.

Глава 12.

Те же и Гончаров

При их появлении дискуссия сразу же прервалась.

Все смотрели на вошедших. Радостно улыбаясь, Володя подошел к другу и крепко пожал ему руку, одновременно обняв другой за плечо.

- Здравствуйте, дорогой! Вы очень вовремя появились. Спасибо вам, Сергей Иосифович!

Он с благодарностью посмотрел на Соселию. Тот молча кивнул.