Лоис Буджолд: Танец отражений

Незнакомцы, не принимавшие его за другого, так не реагировали. Он вызывал у них равнодушную вежливость, или равнодушную грубость, или просто равнодушие, замкнутость и безразличие. Тайное смущение его поверхностными дефектами и явно ненормальным ростом в четыре фута и девять дюймов. Подозрительность.

Его негодование кипело позади глаз, как головная боль. Проклятое преклонение перед героем или что бы это там ни было. Всё – Нейсмиту. Нейсмиту и ничего – мне… Никогда – мне…

Он подавил приступ страха, зная, с чем ему придётся столкнуться. Бел Торн, капитан «Ариэля», будет следующим. Друг, офицер, земляк-бетанец. Да, довольно суровое испытание. Бел Торн к тому же знает о существовании клона после беспорядочных происшествий на Земле два года назад. Они никогда не встречались лицом к лицу. Но ошибка, которой другие дендарийцы не придадут значения, может пробудить в Торне подозрения, дикие предположения…

Нейсмит украл у него даже это . Адмирал наемников публично и лживо объявил клоном самого себя. Превосходное прикрытие, скрывающее его другую личность, другую жизнь. У тебя две жизни, мысленно обратился он к отсутствующему врагу. У меня ни одной. Я настоящий клон, чёрт побери. Разве я не могу отличаться даже этим? Тебе надо забрать всё?

Нет. Надо сохранять уверенность. Он в состоянии справиться с Торном. До тех пор, пока он сможет избегать ужасной Куинн, телохранителя, любовницы, Куинн. Он встречался с ней лицом к лицу на Земле и целое утро водил её за нос. Едва ли ему удастся это дважды. Но Куинн с настоящим Майлзом Нейсмитом, пристала к нему, как клей – сейчас он в безопасности от неё. В этом путешествии – никаких старых любовниц.

У него никогда не было любовниц, пока еще нет. Может, не совсем честно винить в этом Нейсмита. Первые двадцать лет жизни он был, в сущности, пленником, пусть и не всегда осознавал это. Последние два года… последние два года, с горечью признал он, были сплошной чередой неудач. Это его последний шанс. Он отказывался думать о дальнейшем. Хватит. Теперь должно получиться.

Рядом зашевелился пилот. Клон приоткрыл глаза, когда торможение прижало его к ремням сиденья. Они прибывали на «Ариэль». Он вырос из точки до модели, а затем до целого корабля. Лёгкий крейсер иллирийской постройки, несущий двадцать человек команды плюс место для суперкарго и десантного отряда. Очень мощный для своих размеров, энергетический профиль типичный для боевых кораблей. Он выглядел стремительным, почти щегольским. Хороший курьер, хороший корабль, чтобы мчаться, сломя голову. Совершенство. Пока человечек изучал корабль, его губы, несмотря на мрачное настроение, искривились в усмешке. Теперь я беру, а ты отдаёшь, Нейсмит.

Пилот, явно несколько смущенный тем, что везет своего адмирала, ввел капсулу в стыковочные захваты с единственным щелчком, аккуратно и плавно на пределе человеческих возможностей.

– Мне подождать, сэр?

– Нет. Вы мне больше не понадобитесь.

Пилот поспешил совместить затворы шлюзов, пока его пассажир расстёгивал ремни и отсалютовал ему с очередной идиотской, широкой, гордой улыбкой. Судорожно ответив на улыбку и салют, он бросил сумки в люк и втянулся в гравитационное поле «Ариэля».

Клон аккуратно приземлился на ноги в небольшом грузовом шлюзе. Позади него пилот уже запирал люк, чтобы вернуться с капсулой на свой корабль – вероятно, флагман, «Триумф». Он посмотрел вверх – как всегда, вверх – в лицо ожидавшего дендарийского офицера, лицо, ранее знакомое ему только по головиду.

Капитан Бел Торн принадлежал к бетанским гермафродитам – расе, порождённой ранними экспериментами в области человеческой генетики и социальной инженерии, преуспевших только в создании еще одного меньшинства. Безбородое лицо Торна окружали мягкие каштановые волосы в короткой, двусмысленной прическе, что подошла бы как мужчине, так и женщине. Его офицерский китель был расстегнут, открывая чёрную футболку, под которой вырисовывалась плоская, но явно женская грудь. Дендарийские серые брюки были достаточно свободны, чтобы скрыть выпуклость в промежности. Некоторых чрезвычайно беспокоит присутствие гермафродитов. Он с облегчением понял, что эта особенность Торна лишь немного смущает его. Клоны, живущие в стеклянных банках не должны отбрасывать…что? Вот сияющее на лице гермафродита выражение «я люблю Нейсмита» действительно раздражало. У него свело живот, когда он ответил на салют капитана.