Майкл Крайтон - Штамм «Андромеда». Человек-компьютер

– Одну минутку. - Она кивнула Андерсу, и он взял трубку.

– Андерс слушает. - Наступила продолжительная пауза, потом Андерс сказал: - Повторите, пожалуйста. - Андерс слушал и кивал. - А когда именно вы проверяли? Ах, так! Спасибо.

Он повесил трубку и тут же снова снял ее.

– Расскажите-ка про эту атомную батарейку, - сказал он, набирая номер.

– Что именно?

– Меня интересует, что произойдет, если она будет повреждена, - ответил Андерс и повернулся к телефону.

– Команду противорадиапионной защиты. Говорит Андерс из уголовной полиции.

Дженет сказала:

– В батарейке находится тридцать семь граммов радиоактивного плутония двести тридцать девять. В случае ее повреждения может возникнуть опасность облучения.

– Какие частицы излучаются?

Она посмотрела на него с удивлением.

– Я окончил колледж, - сказал он. - И даже умею читать и писать.

– Альфа-частицы, - ответила Дженет.

Андерс сказал в трубку:

– Говорит Андерс из уголовной полиции. Срочно пришлите машину к университетской клинике. Возможно радиоактивное заражение. Плутоний двести тридцать девять. - Он умолк, некоторое время слушал, а потом посмотрел на Дженет:

– Возможен взрыв?

– Нет.

– Нет, - повторил Андерс в трубку и снова начал слушать. - Хорошо. Я понимаю. Присылайте как можно скорее.

Андерс повесил трубку.

– Может быть, вы все-таки объясните мне, что происходит? - сказала Дженет.

– На телефонной станции установили, что в тот период, когда Бенсон позвонил к вам, ни одного звонка извне в клинику не было. Ни одного.

Дженет растерянно замигала.

– Вот именно, - сказал Андерс. - Бенсон звонил откуда-то из клиники.

Из окна четвертого этажа Дженет смотрела на автостоянку, наблюдая, как Андерс отдает распоряжения двадцати полицейским. Половина из них вошла в главный корпус, остальные остались на улице и, разбившись на маленькие группки, тихо переговаривались и курили. Затем подъехал белый фургон, из него вылезли три неуклюжие фигуры в серых защитных костюмах с металлическим отливом. Андерс подошел к ним и после короткого разговора кивнул и начал помогать выгружать из фургона какую-то странную аппаратуру.

Потом направился в сторону НПИО.

Герхард следил за всеми этими приготовлениями вместе с ней.

– Ну, теперь Бенсону не уйти, - сказал он.

– Я знаю. Я все думаю, нельзя ли каким-либо образом обезоружить его или парализовать? Не могли бы вы сделать портативный микроволновый излучатель?

– Я думал об этом, - сказал Герхард. - Но это опасно. Предугадать, как именно он подействует на компьютер Бенсона, невозможно. И вы сами понимаете, какая свистопляска начнется со всеми водителями ритма сердца в клинике.

– Неужели мы ничего не можем сделать?

Герхард покачал головой.

– Но ведь, наверное, все-таки есть какой-то выход, - настаивала Дженет.

Герхард снова покачал головой:

– К тому же очень скоро внедренная внешняя среда подчинит себе все остальное.

– Теоретически!

Герхард пожал плечами.

Термин "внедренная внешняя среда" был в большом ходу среди сотрудников научного сектора НПИО. Идея казалась очень простой, но за ней стояло многое. Опиралась она на общеизвестный факт: внешняя среда воздействует на мозг. Она создает ситуации, которые превращаются в воспоминания, оценки, навыки - все то, что воплощается в связях между клетками мозга. Как руки землекопа меняются под воздействием его работы, так и человеческий мозг претерпевает изменения под воздействием пережитого. И, подобно мозолям на ладонях землекопа, эти изменения сохраняются и после того, как ситуация, вызвавшая их, сама уйдет в прошлое.

В этом смысле прошлое и пережитое внедрялось в мозг, и мозг любого из нас представляет собой итог всего нашего прошлого опыта. Отсюда следовало, что причина заболевания и его лечение лежали в разных плоскостях. Причиной нарушения поведения могло быть что-то пережитое в раннем детстве, и было невозможно вылечить нарушение, устранив причину, так как причина осталась в прошлом, исчезла, когда больной стал взрослым. Лечение приходилось искать еще где-то. Как говорили "научники": "Спичка может вызвать пожар, но, когда огонь уже полыхает, его нельзя потушить, погасив спичку. Дело уже не в спичке. Надо тушить пожар".

Целые сутки Бенсон получал интенсивные стимуляции от вживленного компьютера. Эти стимуляции породили новый опыт, новые ожидания. В мозг внедрялась новая среда, и очень скоро они более не смогут предсказать реакцию мозга, потому что старого мозга Бенсона уже не существовало. Теперь у Бенсона был новый мозг, продукт нового опыта.