Пол Керни - Путь к Вавилону

– Айса… — голос Ривена дрогнул.

– Беги! Мы справимся с ним. Ты должен идти!

Ривену хотелось разрыдаться. Он схватил руку Джиннет и потащил ее за собой. Но не прошел он и десяти футов, как лед рядом с ним раскололся, и Ледовый Червь взвился в воздух, отбросив Ривена в сторону. Зеленые глаза, не отрываясь, смотрели на него. Слабым движением руки Ривен занес свой ледоруб, приготовившись к самому худшему. Но вдруг между ним и ледовой тварью встала громадная фигура Ратагана, и топор гиганта погрузился по рукоять в тело Червя. Крик, всколыхнувший воздух, казалось, разорвал Ривену барабанные перепонки. Тварь отпрянула и устремилась прочь. Ратаган, весь в крови, стоял над Ривеном и Джиннет. Они слышали его смех, — свободно и вольно льющийся смех, — какого Ривен еще от него не слышал.

– Ну, что же ты, жалкий червяк! Давай-ка, отведай еще выкованной гномами стали. Сразись с Ратаганом, посмотрим, как тебе это понравится! Байклин и Айса вылезли из-под снега и подошли к нему. Осколки кости выпирали из безжизненно повисшей руки Айсы. Его лицо было залито кровью, однако здоровой рукой миркан по-прежнему сжимал ледоруб, и глаза его сверкали пылом битвы. Байклин поддерживал его одной рукой, в другой блестел его короткий клинок. Наледь покрывала их плечи и липа.

Ледовый Червь с ненавистью шипел на них. Темная жидкость хлестала фонтаном из глубокой раны, нанесенной ему ледорубом Ратагана. Огонь его глаз зажег зеленым кружащиеся в воздухе хлопья снега. Голова на какое-то время зависла в воздухе, качаясь туда-сюда, потом она упала на лед и с каким-то скрежещущим звуком исчезла в глубине, только осколки льда брызнули во все стороны. Мгновение ледяное поле еще дрожало у них под ногами. Потом все стихло.

Айса тяжело опустился в снег, и Ривен только теперь заметил, что нога его, от бедра до щиколотки, распорота и кровоточит. Весь лед кругом уже был залит кровью — людей и ледового чудовища. Байклин сел рядом и принялся обрезать остатки одежды на руке и ноге миркана, чтобы очистить рану.

– Он вернется? — хрипло спросила Джиннет.

– Может быть, — отозвался Смуглолицый. Он невольно поморщился, перетянув глубокую рану на бедре Айсы, чтобы остановить кровотечение.

– Но тут могут быть и другие, — сказал Ратаган. — Я слышал об этих тварях. Они не любят одиночества.

– Оставь меня, — прошептал Айса, но Байклин лишь бросил на миркана испепеляющий взгляд.

– Сейчас мы залатаем Айсу, и потом надо будет убираться с этого ледяного поля. Черви — создания снега и льда. Там, где камни, их не бывает.

Ривен опустился на землю рядом с Байклином и лежащим мирканом. Кровь уже начала замерзать на снегу.

– Как он?

– Не очень. Спляшет он еще нескоро. Его кровь привлечет к нам Червей.

– Рука, — выдавил Айса. Он то и дело впадал в беспамятство. Ривен испытал шок: видеть Айсу таким беспомощным, искалеченным ему не приходилось.

Я, наверное, выглядел так же, когда упал с горы. Весь — кровь и переломанные кости.

– Он поправится, — уверенно произнес Ривен, отводя взгляд от осколков кости, торчавших из предплечья миркана.

Отдаленный крик, приглушенный пеленой снегопада, внезапно послышался сверху. Во тьме где-то внизу ему отозвался другой.

– Они учуяли нас, — сказал Ратаган, хлопнув правой рукой о штаны. В его рукавицы забился снег. — Скоро здесь станет не слишком уютно. И для здоровья опасно. Ты закончил, Байклин?

Смуглолицый кивнул. Айса впал в беспамятство; его нога была перевязана кусками шкур, лентами ткани и кожи. Байклин обмотал его руку толстым плащом и зафиксировал ее с помощью станковой пластины рюкзака.

– Готово. Грубовато сработано, но пока что сойдет и так. Ну что ж, пора двигать отсюда.

Ратаган наклонился, поднял Айсу на руки, — нежно, точно ребенка, — и уложил его через плечо, так что изувеченная рука Айсы повисла безжизненно как раз вдоль его рюкзака. Они зашагали вперед. На этот раз — без страховки. Теперь они продвигались медленнее, чем прежде. Ноги Ривена дрожали от усталости, а ему еще приходилось поддерживать Джиннет, которая вообще еле шла. Мышцы его рук и ног горели огнем. Ледоруб приходилось втыкать поглубже, чтобы поддерживать вес их обоих.

Видимость ухудшилась. Тьма сгущалась. Снег продолжал падать — так же бесшумно, как прежде. Той же плотной пеленой. Ривен не сомневался в том, что Алая гора уже где-то близко. Но точнее определить было никак невозможно. Высота этих гор и сбивавшая с толку тьма не позволяли сориентироваться.