Пол Керни - Путь к Вавилону

– Эй, один-ноль, прием, я — ноль. Проверка связи. Перехожу на прием.

Он надавил на кнопку и сразу же ощутил давление микрофона на горле.

– Один-ноль-альфа, все о'кей. Перехожу на прием.

– Я — ноль. Вас понял.

Они вышли на перекресток, освещенный янтарным мерцанием единственного фонаря. Все вокруг было усыпано битым стеклом; обгорелый остов автомобиля, служившего вчера баррикадой, прижимался к обочине, черный и искореженный. Они перебежали через опасно освещенное пространство, гуськом — по одному, и каждый потом сдерживал дыхание в темноте на той стороне.

Они шли дальше по темному узкому переулку, мимо брошенных домов и исписанных стен. Один из солдат случайно задел ногой камень, и тот покатился по мостовой. Остальные застыли в испуге, осыпая его безмолвными проклятиями.

А потом ночи не стало. Ослепительная вспышка света. Мощный толчок сбил их с ног и выдавил воздух из легких. Через мгновение раздался грохот, сверху обрушился град раскрошенного камня и пыли. Головной дозорный, — тот, который шел первым в цепочке, — исчез. Его просто засыпало.

Ривена отбросило на противоположную сторону улицы. В руках у него ни с того ни с сего выстрелила винтовка, хотя он был уверен, что она стоит на предохранителе. Он лежал в куче битого кирпича, на краю разворошенного садика, и думал: ну вот, кажется, я поимел МВМС.

Из дома чуть дальше по улице стали стрелять. Вспышки, треск. Пули ложились совсем рядом. Он нажал кнопку рации.

– Один-альфа, прием…

Ему пришлось отползти: тротуар у него перед носом взорвался.

– Бельшам! Джонсон! Джордж! — заорал он, как-то смутно, словно бы издалека, осознавая, что Джонсон был у него дозорным и, вполне вероятно, теперь уже никогда никого не услышит.

В рации что-то трещало; голос прозвучал совсем рядом:

– Бельшам здесь, сэр. Джордж ранен. А где Пит, я не знаю!

– Один-альфа, прием… — он огляделся по сторонам, — угол Креггана и Вишингвелл-стрит. Двое раненых. Находимся под огнем как минимум одного противника. Высылайте отряд СБР. Перехожу на прием.

– Я — ноль, вас понял. СБР высылаем. Конец связи.

Он осторожно выглянул из-за забора, что окружал его садик. Вспышки и треск прекратились. Автоматчик, похоже, решил сделать ноги.

– Бельшам! Мать твою, где ты есть?

– Здесь, сэр; сразу за гаражом.

Он рванулся туда. Бельшам стоял на коленях над лежащим ничком Джорджем и яростно раздирал его камуфляжную рубаху. Ривена вдруг замутило.

– Куда его ранило?

– В грудь, сэр. Я справлюсь.

– Ладно. Пойду погляжу, что там с Питом. — Пригнувшись, он выбрался к тому месту, где их настиг взрыв. Куча раскрошенного камня перекрывала дорогу. Он едва не споткнулся об искореженный корпус рации, а потом нашел то, что осталось от его головного дозорного. Ривена вывернуло в тот самый момент, когда лендроверы СБР вырулили в переулок у него за спиной.

Свет лампочки стал ярче, гора пустых банок — выше, разговор — громче.

– Ну и как оно было в первом батальоне? — спросил Ривен.

– Лафа, расслабуха. А в третьем?

Ривен громко рыгнул.

– «Смирно! Ать-два!» Там не любили ирландцев.

– А ведь забавно так вышло, что мы с вами служили в одном полку, сэр.

– Только я — в Ирландии, а ты — в Белизе.

– Почему вы ушли из армии?

– Женился.

– Надо же, блин. Прошу прощения, сэр.

Ривен махнул рукой.

– Да ладно, теперь уж без разницы. — Он криво усмехнулся. — Жизнь — это стерва. — Он уставился в пустую свою кружку. — Без разницы, — пробормотал он опять.

Дуди подлил и себе, и Ривену. При этом немного пролил. Шмыгнул носом.

– А какая она была, ваша жена?

Ривен так и смотрел сквозь кружку, легонько покачивая головой.

– Моя жена. Черт возьми. — Он моргнул. — Высокая. Смуглая и высокая. Совсем как девчонка. У нее брови сходились на переносице. Я называл ее ведьмой. — Он улыбнулся воспоминаниям. — Ведь она меня околдовала. Дженнифер Маккиннон с острова Скай… Остров Неба… Остров Туманов по-гэльски… да что там… — Он прикончил очередную порцию несколькими глотками. Пустая кружка пустила зайчика в электрическом свете. Ривен причмокнул губами. — Чертово пиво… что плохо — с него быстро отходишь.

Дуди торжественно откупорил виски. Молча чокнувшись, оба влили в себя по стакану. Ривен почувствовал, как крепкая жидкость обожгла горло, — словно бы возвратилось что-то давно утраченное. Комната легонько качнулась.

– Черт возьми, — повторил Ривен, пока Дуди разливал по второй. — А хороша гадость.