Майкл Мэнсон - Конан и дар Митры

Изумительное зрелище! Площади, улицы, водоемы, кипение зелени, дома из цветного камня или из ярко раскрашенных кирпичей... Но над всем этим царили зиккураты, огромные ступенчатые башни, устремленные ввысь, к небесам, символ древнего могущества Дамаста; эти рукотворные горы будто олицетворяли живую связь поколений. В который раз любуясь их четкими строгими контурами, Саракка, в благоговении замерший за спиной дуона, подумал: вот мосты, переброшенные от прошлого к будущему через реку времени! Вот зримый труд предков, воздвигнувших себе памятник в веках! На миг его охватило острое ощущение счастья - счастья жить в этом городе, касаться его камней, лицезреть его величие, славу и силу... Затем он вспомнил о путнике, о бездомном неприкаянном скитальце, пробиравшемся сейчас на север, и счастье сменилось жалостью. Впрочем, быть может, у этого варвара, влачившего на плечах тяжкий груз небесной кары, тоже имелось свое предназначение? Свой путь к величию, славе и силе? Свой город, который он когда-нибудь назовет родиной?

Темнело; над Дамастом сгущались сумерки. Очертания боевых ступенчатых башен, встроенных в городские стены, начали постепенно расплываться, терять четкость; на ярусах храмовых и дворцовых пирамид замелькали первые огни, выстраиваясь светлыми линиями вдоль террас и лестниц. Далекие звуки горнов поплыли со всех сторон, перекрывая неясный гул, доносившийся с многолюдных улиц - на стенах менялась стража. Небо теряло свой синий оттенок; как всегда, ночь наступала стремительно, и луна, серебряный глаз Матраэля, готовилась сменить золотое око солнца.

- Смотрите! - Рантасса, в крайнем возбуждении вытянувший руку вверх, обернулся к спутникам. - Смотри, светлейший владыка! Ничего! Ничего нет! Эта Хвостатая Звезда исчезла!

- Глаза у меня еще на месте, - проворчал дуон. Подняв голову, он всмотрелся в созвездия Воина и Петуха, с каждым мгновением все четче проступавшие на темнеющих небесах, и довольно хмыкнул. - Похоже, мудрец, ты был прав! - Его рука опустилась на плечо Саракки, и тот ощутил пожатие сильных пальцев.

Рантасса вертел головой, изучая небосвод.

- Ушла, словно ее и не было, - сообщил он. - Нигде нет! Ни на юге, ни на севере, ни на востоке или западе!

- Бог воспламенил звезду, и бог погасил ее, когда настало время, голос кхитайца, негромкий и спокойный, раздался справа от Саракки. - Мне кажется, повелитель, - продолжал Тай Па, - что наш звездочет достоин награды. Он сделал все, как надо: нашел чужеземца, исцелил его и отпустил. Все согласно воле Матраэля!

- Хмм, награды... - пальцы Тасанны на плече мага сжались сильней. Что ж, займись этим, Тай Па! Ты ведь не только мой советник, но и казначей.

- А также человек, одаренный светлым разумом, - рискнул добавить Саракка. - Не знаю, справился бы я без твоей помощи, досточтимый, - он отвесил поклон в сторону сиквары. - Ведь это ты направил меня в Арим...

- Тогда поделим награду, - черты кхитайца уже расплывались в сумерках, но чувствовалось, что он улыбается. - Тебе - золото, а мне... я буду доволен, если ты удовлетворишь мое любопытство.

- Спрашивай, мой господин, - произнес Саракка.

- Ты еще ни слова не сказал о лечении. Было ли оно трудным или легким? Творил ли ты заклинания? Обращался ли к помощи звезд и светил, к могущественным демонам или к самому Матраэлю? Накладывал ли чары Пробуждения, и сколь действенно? Или...

- Прости, почтенный, но мне не пришлось колдовать, - прервал Тай Па молодой маг. - Я дал варвару вдохнуть порошка арсайи, просветляющего разум, и этого оказалось достаточно.

- Вот как? Он пришел в себя насовсем?

- Нет, конечно. Утром, когда я вел варвара к мостам, чтобы перебраться на северный берег, память снова едва не покинула его. Думаю, ему придется нюхать порошок дважды в день, на утренней и вечерней заре, иначе... - Саракка развел руками.

- И надолго хватит этого снадобья... как ты его назвал?.. да, арсайи!.. - поинтересовался Тай Па.

- Трудно сказать... на две или три луны... может, и больше...

Светлейший Тасанна предупредил очередной вопрос кхитайца.

- Так куда же он направился? - задумчиво сказал дуон. - Почему на север, а не на юг? И есть ли у него цель? Или он просто бежит от гнева божьего, подобно зайцу, в страхе петляющему в степи под взором коршуна?

Саракка в сомнении потер лоб ладонью. Варвар ни словом, ни жестом не намекнул, куда собирается идти; взял немного денег, предложенных молодым звездочетом, и, подвесив к поясу флягу с арсайей, а за спину - свои мечи, попросил проводить его до северных ворот. Похоже, он направился прямиком в дикую степь, за которой лежала непроходимая и гибельная пустыня; и все же Саракку не оставляло чувство, что странник знает, что делает. Во всяком случае, на зайца, убегающего от коршуна, он был не похож.