Майкл Мэнсон - Конан и дар Митры

Другой полезный прием касался исцеляющих свойств Силы, позволявшей осуществлять некую телесную трансформацию. Хотя ученик не мог изменять свое обличье, прикидываясь, подобно чародею, птицей, зверем или ползучим гадом, плоть его, впитавшая астральную энергию, противостояла холоду и жаре, голоду и жажде, болезням и ранам. Теперь киммериец понимал, что Рагар сражался с огненными демонами не только при помощи своих молний; он был защищен невидимым барьером, и пламенный жар лавовых потоков не мог причинить ему вреда.

Но все же он погиб... От чего? По словам Учителя, существовал предел концентрации Силы, некий губительный и опасный уровень, к которому смертному не следовало приближаться - если только того не требовал долг. Божественная Сила позволяла творить многие чудеса, но избыток ее сжигал человека, превращая плоть в обугленную головешку. Эта граница была различной для каждого из учеников; одни могли плавить скалы и сражаться с огнедышащими вулканами, другие - лишь разжигать синее сферическое пламя. Теперь нередко Конан задумывался о том, что будет доступно ему, когда он обучится использовать астральную мощь, накапливать ее, исторгать в пространство... Где ляжет его предел? Сумеет ли он метать пламенные копья подобно Фаралу, серому страннику, забрасывать врагов потоками стрел-молний, как делал то аргосец Рагар?.. Или все кончится синеватым шариком, ничтожной искоркой Силы, казавшейся ему сейчас пустой игрушкой?..

Временами он вспоминал о Маленьком Брате, малыше-бритунце, который не мог делать даже этого. Правда, Податель Жизни даровал ему другой талант умение пробуждать добрые чувства в сердцах людей, - но такая перспектива Конана не привлекала. Он хотел исторгать молнии, губительное пламя, способное повергнуть ниц орды врагов и стены крепостей! Только так, и не иначе!

Но до подобных свершений было еще далеко. Раньше ему предстояло овладеть искусством медитации, умением погружаться в транс, ловить потоки астральной энергии, нисходившие не только с высоких небес, но и от всего, что находилось на земле - от трав и деревьев, от камней и песка, от равнин, гор и стремительных вод. Он должен был научиться слушать повеления Митры, внимать божественному гласу - ибо как иначе он смог бы узнать и выполнить Его волю? Наконец ему требовалось отточить свое тело и дух в непрерывных упражнениях, дабы подготовиться к приятию частицы Силы.

Для этой первой ступени обучения предназначалась верхняя терраса, нависавшая над пещерой Учителя. Она была круглой и абсолютно ровной, усыпанной толстым слоем хорошо утрамбованного песка; дальний ее конец глубоко вдавался в склон горы. В самом центре этого карниза, напоминавшего золотую монету, располагалась тренировочная арена шириной в бросок копья; арену обрамляло множество странных устройств и приспособлений из дерева, металла и камня, большинство из которых Конану не приходилось видеть прежде.

Тут было нечто напоминавшее борону с острыми бронзовыми зубцами, торчавшими вверх словно наконечники копий; тут высился огромный столб, подобный корабельной мачте с несколькими реями и свисавшими с них веревками; тут торчали столбы и шесты поменьше, к которым прикреплялись железные кольца и крюки; тут были выбиты в камне ямы с переброшенными над ними узкими досками и туго натянутыми канатами; тут стояли козлы, деревянные помосты, мишени для метания и стрельбы; тут простирался ров, заполненный черным углем, а за ним - странная дорожка из вкопанных в песок обрезков бревен. К ней на первом занятии наставник и подвел нового ученика.

Опустив на землю кувшин с водой и мешок, прихваченные из пещеры, он велел Конану раздеться. Солнце поднялось уже довольно высоко, но жаркие лучи светила словно бы отбрасывались неким невидимым куполом, прикрывавшим арену; босые ступни киммерийца ощущали прохладу песка, а воздух казался свежим и бодрящим.

Оглядев могучую фигуру Конана, наставник довольно кивнул. Ученик высился над ним словно гранитный утес над придорожным камнем; плечи и грудь бугрились пластинами мышц, мускулистые крепкие ноги уверенно попирали землю, шея казалась отлитой из золотистой бронзы. Лицо киммерийца, обрамленное водопадами темных волос, было спокойным; синие глаза глядели уверенно и твердо.

- Ты крепкий и ловкий парень, - клекочущий голос старца разорвал тишину. - Я думаю, ты сможешь проскакать по этим бревнам туда и обратно и не свалиться наземь.

Конан посмотрел на дорожку. Тянувшиеся вдоль нее бревна торчали на разную высоту, от локтя до трех-четырех, и расстояние между ними не превышало шести локтей. Были эти поленья довольно тонкими, в половину ступни, и их отшлифованные срезы блестели, словно натертые воском.