Альфред Бестер - Не по правилам

Линда внезапно рванулась вперед и, когда Майо подошел к своей комнате, уже стояла перед ней с ключом.

- Дверь заперта, - выдохнула она.

- Отдай ключ, Линда.

- Нет.

Майо шагнул вперед, но она смело посмотрела ему в глаза и не сдвинулась с места.

- Давай, - запальчиво выкрикнула Линда, - ударь меня!

Он остановился.

- Я пальцем не трону того, кто меньше меня ростом.

Они продолжали глядеть друг на друга.

- Ну и оставайся, - наконец пробормотал Майо. - Вещи я достану себе в другом месте.

- О, иди укладывайся, - проговорила Линда. Она сунула ему ключ и отошла в сторону. Тут Майо обнаружил, что в двери нет замка. Он открыл дверь, заглянул в комнату, закрыл и посмотрел на Линду. Та с трудом сохраняла серьезный вид. Он улыбнулся, и они оба рассмеялись.

- Ловко ты меня надула, - сказал Майо. - Вот уж не хотел бы играть против тебя в покер.

- Ты сам хороший обманщик, Джим. Я перепугалась до смерти - думала, ты меня прибьешь.

- Могла бы знать, что я никого не ударю.

- Да. Теперь давай сядем и разумно все обсудим.

- А, брось, Линда. Я вроде как потерял голову с этими яхтами...

- Я имею ввиду не яхты; я имею ввиду твою поездку на юг. Всякий раз, стоит тебе разозлиться, как ты собираешься ехать. Зачем?

- Я же говорил - найти парней, кумекающих в телевидении.

- Но зачем?

- Тебе не понять.

- Попробуй, объясни. Вдруг я смогу тебе помочь?

- Ничего ты не сможешь. Ты девушка.

- Это не так уж плохо. По крайней мере выслушаю. Разве мы не друзья? Ну, выкладывай.

- Когда все произошло (рассказывал Майо), я был в Беркшире с Джилом Уаткинсом. Джил - мой приятель, отличный парень и светлая голова. После окончания Массачусетского политехнического он стал главным инженером, или еще кем-то, на телевизионной станции в Нью-Хейвене. У Джила был миллион хобби. В том числе спил... спел... Не помню. В общем, исследование пещер.

Итак, мы зашли в ущелье в Беркшире и на целую неделю зарылись под землю, пытаясь найти исток какой-то реки. У нас были спальники, еда и снаряжение. Потом на двадцать минут ошалел наш компас. Мы могли бы догадаться, но Джил понес всякую чушь о магнитной руде и прочую ахинею. И только когда мы в воскресенье вечером поднялись на поверхность, Джил сразу понял, что произошло.

- Боже мой, Джим, - сказал он. - Все-таки они своего добились. Они взорвали, и облучили, и отравили самих себя, а нам остается только вернуться в пещеру и пережидать там.

Ну, протянули мы сколько могли, а потом снова вышли и поехали в Нью-Хейвен. Город был мертв, как и все остальное. Джил поковырялся в радио, но в эфире стояла тишина. Тогда мы набрали консервов и объехали окрестности: Бриджпорт, Уотербери, Хартфорд, Спрингфилд, Провиденс... Никого. Ничего. Мы вернулись в Нью-Хейвен и обосновались там.

То была неплохая жизнь. Днем мы добывали запасы и возились с домом, а вечерами после ужина Джил пускал станцию. Она работала на аварийных генераторах. Я шел к себе в бар, протирал стойку и включал телевизор - Джил специально установил для него генератор.

Отличные передачи устраивал Джил. Начинал он с новостей и погоды, которую вечно неверно предсказывал. У него и был-то, что какой-то "Альманах фермера" да древний барометр, похожий на часы, висящие у тебя на стене. То ли барометр был испорчен, то ли их там в политехническом плохо учили... Потом Джил передавал вечернюю программу.

В баре на случай налета я держал дробовик. И теперь, когда мне что-нибудь не нравилось, я просто стрелял в экран, выбрасывал телевизор за дверь, а на его место ставил другой. У меня в кладовой их были сотни. Два дня в неделю я только и делал, что пополнял запасы.

В полночь Джил вырубал станцию, я закрывал бар, и мы встречались дома за чашкой кофе. Джил спрашивал, сколько телеков я подстрелил, и смеялся. Я спрашивал его, что будет на следующей неделе, и мы спорили о... э-э... о всяких там запланированных фильмах и спортивных матчах. Я не очень любил вестерны и просто ненавидел разные заумные политические обозрения.

Но все пошло насмарку. Через несколько лет у меня остался единственный телевизор, и так я попал в беду. В ту ночь Джил крутил жуткий рекламный ролик, где какая-то красавица выходила замуж с помощью хозяйственного мыла. Естественно, я потянулся за дробовиком и опомнился только в последнюю минуту. Потом он передавал ужасный фильм о непризнанном композиторе, и повторилось то же самое. Когда мы встретились дома, я был весь издерган.

- Что стряслось? - спросил Джил.

Я рассказал.