Михаил Михеев - Есть время жить

– Думаешь, они ничего против тебя не удумают?

– Удумают, и почти наверняка очень скоро, – кивнул Корбин. – У Паланеза, как и у всех островитян, страсть к интригам в крови.

– Тогда почему?

Да потому что он хотя бы понимает, чем все это грозит, и хотя бы первое время предпочтет сидеть тихонечко. А мозги у него хорошие, и характер подходящий, поэтому с Ковеном в момент кризиса он справится. Пускай работает, а дальше – видно будет. Уничтожить его, случись что, будет несложно, но все же, надеюсь, мы сработаемся.

Королевский дворец утопал в огнях – давно, с самого начала войны, в нем ничего не праздновали, но сейчас, похоже, готовились наверстать упущенное. Корбин, не любивший пышных церемоний, вначале был против, но его товарищи настояли – и Лик, герцог Санторский, напирающий на то, что народу всегда охота хлеба и зрелищ, и Прим, у которогоя только что родился сын, от чего целитель уже неделю ходил в состоянии легкой эйфории, будто то ли накурился чего-то, то ли грибов объелся, и даже Корнелиус, переставший, наконец, обижаться на то, что Корбин не стал советоваться с ним, громя Ковен. Епископ же и вовсе давно напирал на то, что король не должен совсем уж отрываться от народа, да и отдыхать тоже когда-то должен, иначе просто упадет от усталости. Корбин, который и без светской жизни по вечерам еле доползал до кровати, отбрыкивался, сколько мог, но под таким напором вынужден был уступить, и сейчас в третий раз за период его правления в столице начинался большой праздник.

Ну, первый раз можно было, в принципе, и не считать – коронация, однако. Второй был попроще – триумафальное шествие по случаю окончания войны, два месяца назад, когда победоносные легионы Багванны мерно чеканили шаг по площади столицы на страх врагу и на радость обывателям. Война шла трудно, но завершилась успешно, принеся стране еще две богатые провинции и немалую сумму в золоте, которую Руалия выплатила в качестве контрибуции. Учитывая, что почти вся она пошла солдатам, армия сейчас готова была на клочки порвать любого, кто косо посмотрит на такого справедливого короля. Ну а так как наиболее отличившиеся в войне были пожалованы рыцарскими званиями, да еще и поместьями на завоеванных землях впридачу, то авторитет Корбина взлетел до небес.

Впрочем, свое Корбин тоже не упустил. Те провинции, которые в свое время решили, что перейти под руку руалийского короля выгоднее, чем сохранять верность своей стране, триста раз пожалели о своем выборе. Города, открывшие ворота руалийцам, были заставлены виселицами, на которых в художественном беспорядке висели первые лица этих самых городов. Те же, кто завербовался в руалийскую армию, отправлялся прямым ходом на рудники, а это – верная смерть, жалости новый король Багванны не знал. Имущество тех и других отправлялось в казну… Словом, Корбин наводел в стране порядок недрогнувшей рукой.

А потом было много-много работы – восстанавливать почти разрушенную войной финансовую систему, давить мелкие, но многочисленные дворянские бунты, устанавливать и укреплять власть навновь приобретенных территориях… Корбин устал, как собака, и даже не вспомнил о своем дне рождения, но друзья постарались и поставили его перед фактом. В общем, влип, изволь теперь перед народом при всем параде дефилировать.

Вообще, Корбин такие праздники не любил, считая, что с определенного возраста становишься не старше, а старее. Когда он его в последний раз праздновал, и не помнил уже, однако сейчас, глядя на собравшихся поздравить его товарищей, испытывал законное чувство гордости. Пышные церемонии для народа уже закончились, и они собрались, что называется, узким кругом. Внизу, заняв весь первый этаж дворца, шумно пьянствовала его личная дружина вместе с учениками, а на втором этаже, в небольшом, но уютном зале, собрались наиболее близкие Корбину люди. Не было, пожалуй, только Карины – она не оставляла надолго сына. Точнее, она прибыла вместе с Примом, поздравила и отправилась обратно. После рождения второго ребенка женщина сильно пополнела, но Корбин не сомневался, что очень скоро она возьмет мужа за жабры, и тот живо придумает, как восстановить былую стройность.

А вот сам Прим лихо налегал на вино, и Корбин, практически не пьющий, уже начал подумывать о том, что надо спешно отучать друга от пьянства. Хорошо хоть, что все страхи по поводу вреда пьянства лично для Корбина оказались страшилкой от Древних, но настороженное отношение к выпивке осталось, успев войти в привычку.