Пётр Кантропов - Синяя трава

Жизнь показала, что существует большая потребность в непромокаемых ёмкостях для заготовок. Пока все бочки шли на масло и вино, но вскоре предстояла засолка некоторых продуктов, для которых предполагалось использовать гончарные сосуды или те же бочки, выдолбленные из берёзы. Существовали, однако, сомнения, что долблёные бочки не потрескаются. Кроме того, люди, собирающиеся плыть вниз по реке, хотели прихватить с собой керосин. Керамические сосуды представлялись пока более надёжными, чем бочки.

Жизнь на сборе облепихи вышла на рабочий режим. Сборщицы, не желая рвать одежду о колючки, оделись в броню из лыковых ковриков. Шалаш поставили вполне капитальный из хороших брёвен. Мужчины не поленились сделать пол, располовинив стволы лиственниц. На случай дождя или просто холодной погоды у входа оборудовали место под очаг.Теперь, используя ягодную стоянку как базу, возводили похожее сооружение возле зарослей конопли.

Если с облепихой всё было понятно, то с коноплёй никто ранее дела не имел. Среди пассажиров даже квалифицированного наркомана не нашлось. Наиболее полной информацией о растении обладал компьютер Марьяны. Но и там не нашлось всего того, что хотелось бы знать. Мужские растения уже пора было собирать. Затем нужно было разделить стебли, листья, цветы и семена. Да ещё и получить отдельно сок.

С семенами всё ясно – их можно кушать. Ещё можно получить масло и жмых отдельно.

Листья теоретически можно курить, но можно ли их испльзовать ещё как-то? Из сока или цветов медики рассчитывали получить болеутоляющее средство. Но сильнее всего ощущалась нужда в волокне, на которое пойдут стебли. И эти стебли предстояло ещё как-то замачивать перед обработкой.

Водопьянов Геннадий, проконсультировавшись с Николаем Осиповым, признанным в племени экспертом по отлову диких животных, решил отказаться от охоты на лосей, а операцию по поимке козлят отложил до тех пор пока для этой работы не освободится хотя бы два десятка мужчин. Сам же Николай вполне успешно довёл поголовье поросят до шести штук, но козы пока казались более нужной скотиной. Немцы пока следили за стадом и тщательно изучали местность, так как Геннадий хотел выловить всех троих козлят, не переломав им ноги.

Уже вторую неделю Арина целенаправленно пыталась заниматься с немецкими мальчиками русским языком. Подготовки в области преподавания языка у нее, конечно, не было никакой, но девушка старалась, как могла, а иногда переходила на немецкий, который два года учила в школе и знала его, наверное, уже хуже, чем немцы за почти три недели успели освоиться с русским. Хлопцы уже освоили алфавит, и теперь сосредоточились на том, чтобы выучить побольше слов. Арина выбирала наиболее простое и употребляемое слово из синонимов, и они заносили его в список слов, которые надо заучить за следующий день. Далее шла беседа на русском языке, которая с большим трудом давалась всем четверым. Ребята, когда хотели что-то сказать, но не знали как, находили нужное слово в словаре.

После почти часового занятия Арина ушла в свой угол.

– Ну? – Эрих и норберт отложили ноутбук и вопросительно посмотрели на Маттиаса.

– Что – ну? – спросил тот.

– Сколько ты еще собираешься мучить ее?

– Что?

– Брось, мы видим, как она на тебя смотрит, – сказал Эрих. – Почему ты не идешь ей навстречу? Она нравится тебе или нет.

– Да нравится… – протянул Маттиас. – Но…

– Что – но?

– Я… Не хочу связывать жизнь с ее семьей. Ее отец пугает меня.

Ее отцом был военный бухгалтер Аркадий Володарский.

После беседы с Алтуфьевым столяр терпел ещё час, а затем, решив, что физик назначил его главным по браге, понял, что время терять нельзя. Террор Лев начал с Максима, требуя двадцать трубок, пригодных для пищевого производства. Бортинженер упирался как мог и через двадцать минут чуть не дошел до истерики.

– Хоть на ремни меня режь, а разувать кабель ради самогона не дам! – орал авиатор.

Этот ретроград совершенно не разделял готовности Сикорского плюнуть на никому не нужное электричество и перейти на прогрессивные керосиновые лампадки. Намечающуюся драку пресёк вовремя вмешавшийся Хоменко. Минут за десять удалось найти огрызки поливинилхлоридных трубок, из которых можно получить пять шлангов приемлемой длинны, если, конечно, обеспечить герметичное соединение.

– Но пять – мало, – продолжал упираться Лев.

– Что значит мало? – продолжал настаивать на компромиссе Николай Хоменко. – Тебе ведь важно не количество бочек, а выход бурды.