Пётр Кантропов: Синяя трава

Старенький Ил с тремя сотнями пассажиров на борту, преодолев половину маршрута, вошел в ночное небо Восточной Сибири. И как только пассажирам сообщили об этом событии, самолёт стал падать. Нет, оборудование, вплоть до двигателей, продолжало подмаргивать и похрюкивать как обычно, но, несмотря на это, самолет падал.

Немедленно проснувшийся немец тут же толкнул своего товарища в бок с криком:

– Эрих, что это?

– Не знаю, – ответил Эрих. Он тут же скорчил гримасу и схватился за живот. Третий их товарищ, Норберт, молчал. Рот его приоткрылся. Глаза смотрели в одну точку. Казалось, парень не дышал. Эрих попытался тереть ему виски, но сосед не реагировал на прикосновения. Сообразив, что проводницы подойти не смогут, Эрих ударил приятеля в живот. Это помогло. Норберта вырвало, спазм прошел и губы, ранее серые, стали обретать цвет.

Два француза вцепились в спинки впереди стоящих сидений и, не мигая, забормотали молитвы.

У летевшей по соседству русской семьи тихо заплакал малыш, и мамаша сунула ему грудь.

– Мама, меня тошнит, – заныла сидевшая рядом с ней девочка постарше.

– Потерпи, – ответила женщина.

Самая расторопная стюардесса просто взлетела к потолку, но сразу вернулась в своё кресло и пристегнулась. Минут через пять пропала связь. И звёзды.

Часть пассажиров стала интересоваться у экипажа причиной непривычных ощущений, а остальные просто блевали, пытаясь удержать содержимое желудков в наспех найденных пакетах и головных уборах, что в невесомости оказалось задачей практически неразрешимой.

– Уважаемые пассажиры, наш самолёт попал в воздушную яму, соблюдайте, пожалуйста, спокойствие и пристегните ремни! – раздался голос по радио.

Ещё через десять минут падения двигатели, наконец, перестали издавать какие-либо звуки, но аварийное освещение продолжало работать. Привыкшие к постоянному падению стюардессы раздали салфетки, но больше ничем помочь не могли. А самолёт продолжал падать во мраке черного тумана. Ещё через четыре часа тяжесть постепенно стала возвращаться и, после сильного толчка, самолет просто перестал двигаться, так и не разбившись.

Освещение работало. Через стекло было видно, что самолет находится на земле и заметно не пострадал. Лайнер лежал на гальке хвостом к какой-то реке, метрах в пятидесяти от неё. Кабина пилотов почти упиралась в обрывистый берег. Стюардессы немедленно начали эвакуацию через основные двери. Всем велели взять с собой одеяла, личные вещи и снять туфли на высоком каблуке. Нескольким мужчинам раздали фонари, и они отводили остальных пассажиров вниз по реке метров на двести. Ночь была прохладной, да и от воды тянуло сыростью, но люди были одеты по осеннему времени неплохо, так что терпели.

Ещё через час стало светать, и перед взором несчастных пассажиров предстала следующая картина. Самолет «приземлился» у широкой реки. Этот крутой берег, густо порос невысокой травой с небрежно раскиданными по ней небольшими кучками деревьев. Оставалась узкая прибрежная полоска перед водой вымощенная мелкой галькой, на которой лежал самолет. На север шла череда сопок, которая начиналась в нескольких сотнях метров от пассажиров и уходила ввысь. Собственно, эти-то горы и образовали правый берег реки. Ближе к сопкам деревьев становилось больше, а сами сопки поросли хвойным лесом так густо, что вершины их не просматривались. На противоположном берегу ландшафт несколько отличался. Степь, без конца и края уходила за горизонт, и лишь небольшие клочки деревьев вносили разнообразие в унылый степной пейзаж. Солнце всходило с хвоста самолёта, пробиваясь сквозь темно-серые тучи, придавая зловещий оттенок окружающей природе.

Эрих потянулся и приподнялся на локте. Он был заядлым мотоциклистом и даже участвовал в гонках, мечтал совершить пробег по Китаю с пятнадцати лет и вот, наконец, у него появилась такая возможность. Среди товарищей-спортсменов Эрих не сумел найти сообщников и предложил поучаствовать в путешествии своим университетским друзьям – Норберту и Маттиасу, которые любили путешествовать, вели активный образ жизни и неплохо держались в мотоцикле. Ребята уже пробовали совершать подобные путешествия по Германии и другим европейским странам, но для путешествия по Китаю им пришлось воспользоваться и дополнительным транспортом. Они заранее отправили свои мотоциклы поездом до Владивостока, а сами, спустя десять дней, поехали догонять их на самолете.