Андрей Завадский - Вечер потрясения

– Где русский генерал? Майор, мне сообщили, он был тяжело ранен.

Генерал Мэтью Камински прибыл в Грозный для того, чтобы лично принять капитуляцию у командующего русским гарнизоном. Трудно было сказать, чего оказалось больше в этом поступке – желания насладиться унижением врага, поверженного в честном бою, или стремления отдать дань уважения сильному противнику, достояно сражавшемуся, и заслужившему своей храбростью, и стойкостью хотя бы такую честь. Сам Камински искренне верил, что им двигала вторая причина.

– Русские ждут вас, сэр!

Генерала Камински действительно ждали. На краю летного поля, в кольце вооруженных до зубов десантников стояли, словно окаменев, несколько человек в русской военной форме. Увидев прибывших, один из них, заметно хромая, сделал шаг вперед, выступив навстречу Мэтью Камински.

– Генерал Буров?

Командующий Десятой легкой пехотной дивизией Армии США стоял лицом к лицу со своим противником. Русскому генералу досталось немало, Камински знал, что в плен того взяли с оружием в руках, и, сложись все чуть иначе, возможно, этого человека сейчас не было бы в живых – сдаваться сам он не собирался, отстреливаясь до последнего патрона. Сергей Буров сильно хромал – русский военврач кое-как обработал его раненое бедро, а затем уже потрудился американский медик, извлекая осколки, но ни мастерство хирурга, ни обезболивающее не могли полностью исцелить в столь короткий срок.

Буров так и остался в полевом камуфляже, кое-как приведенном в порядок, наскоро отстиранном и заштопанном, но все же сохранившем следы крови. Но на его широкой груди тускло блестели, позвякивая при каждом движении, медали и ордена, боевые награды, каждая из которых означала сохраненные жизни русских солдат, прежде своей кровью заливавший пожар войны, охвативший этот край.

– Я – генерал-майор Камински, командующий Десятой легкой пехотной дивизией Армии США, – представился американский офицер. И, вдруг перейдя на ломаный русский, неождианно сам для себя произнес: – Это честь для меня, увидеть вас, господин генерал. Ваши солдаты сражались храбро, и не их вина, а равно и не ваша, что победа досталась нам. И мне жаль, генерал, что пришлось погибнуть столь многим хорошим парням.

– Какого черта вы прилетели сюда? Для чего? Полюбоваться творением своих рук?

Голос Бурова походил на карканье ворона над свежей могилой – хриплый, отрывистый, лишенный эмоций. Они стояли лицом к лицу посреди поля боя, там, где совсем недавно гремели выстрелы и каждую секунду обрывались десятки человеческих жизней. Следов недавней схватки было еще достаточно – оттащенная буксирами на пустырь боевая техника, разрушенные прямыми попаданиями бомб и снарядов здания, воронки от взрывов, походившие на разверстые пасти. На краю летного поля длинными рядами лежали тела, отдельно – русских и американских солдат, порой изуродованные до неузнаваемости. Часть уже была помещена в черные пластиковые мешки, и несколько десантников с хмурыми лицами таскали этот страшный груз в вертолет "Блэк Хок" с красными крестами на фюзеляже.

– Мне не чем особо гордиться, но и стыдиться нечего, – стараясь оставаться бесстрастным, ответил Мэтиью Камински. – Я получил приказ и выполнил его. и не более того. И я здесь, чтобы требовать от вас и ваших солдат окончательно прекратить сопротивление и сложить оружие – смертей уже достаточно.

– Я отдал такой приказ. Гарнизон Грозного и подразделения Российской Армии, расквартированные на территории Чечни, капитулировали.

– Не все выполнили этот приказ, – покачал головой генерал Камински. – Выстрелы еще звучат, ваши люди продолжают сопротивляться, они пытаются покинуть город, просачиваются мелкими группами, если нужно, прорываются с боем, бессмысленно погибая при этом. Они плохие солдаты, если так явно игнорируют распоряжение своего командира.

– Они присягали на верность России, своей родине, а не мне лично. И сейчас мои солдаты продолжают защищать свою страну, повинуясь не уставу, а совести и чувству долга.

– Они все погибнут, – сухо произнес Мэтью Камински. – Каждый, кто не сложит оружие, будет убит.

Их взгляды встретились на мгновение, и американский генерал увидел в глазах своего противника… нет, не гнев, не ярость или ненависть, что было вполне ожидаемо. Сергей Буров исподлобья смотрел усталым, безразличным взглядом – сам решив свою судьбу, когда оказался лицом к лицу с американскими десантниками, ворвавшимися в его штаб, русский генерал потерял интерес к происходящему, теперь невозмутимо принимая все, что приготовила ему судьба.