Владимир Михановский - Великий Посев (Часть 1)

Мокрый ком тюбетейки приятно холодил грудь. Время от времени Атагельды совал руку за пазуху: нет, плотная ткань оставалась влажной.

Курбан был в том же положении, в котором его оставил мальчик. Глаза его были прикрыты, а грудь вздымалась так редко и слабо, что в первую минуту показалось - старый кузнец не дышит.

Атагельды стал на колени, потряс деда за плечо. Тот открыл глаза:

- Ты? Разве ты не ушел?

- Я ходил на разведку. Нашел местечко, где есть тень и немного воды...

Не дослушав, Курбан снова закрыл глаза. Зубы его были плотно сжаты, Атагельды никак не удавалось расцепить их. Тогда он достал из дедовой котомки нож и воспользовался им - маленьким стальным рычагом.

- Вену... режь вену... - пробормотал Курбан, на несколько мгновений открыв глаза.

Атагельды выдавил из тюбетейки в пересохшую щель рта несколько капель воды. Старик зачмокал, сделал судорожный глоток и посмотрел на мальчика:

- Сладкая? Где ты взял сладкую воду, Атагельды? Или, может быть, я брежу?..

Мальчик заботливо приложил ему ко лбу свою выжатую тюбетейку, все еще странным образом хранившую прохладу, и рассказал о путешествии, увенчавшемся находкой.

- Мне стало полегче, клянусь, - пробормотал старик и сел повыше. Даже от сердца отлегло. Но послушай, тебе не померещилось все это? посмотрел он недоверчиво на внука.

- А вода, по-твоему, откуда? - возразил Атагельды.

- Верно, верно, это вода, хотя и сладковатая, - согласился Курбан Будь это кровь, она была бы соленой... Но сколько на белом свете живу, о таких чудесах не слыхивал: одинокое растение среди пустыни сохраняет воду, да еще днем, в самый зной.

- Несколько растений.

- Все равно.

- Если ты не слыхал, это еще не значит, что такого не бывает. Атагельды начал терять терпение.

- Ты прав, Ата, - согласился Курбан и кряхтя поднялся с земли, собрал свои скудные пожитки и добавил: - Ну, пошли, что ли. Показывай, где там твой рай земной.

Путь к растениям отыскать было нетрудно - песок еще не успел занести следы Атагельды.

Когда они добрались до цели, Курбан долго стоял перед купой одинаковых, только разного роста растений, затем задумчиво произнес:

- И верно, Атагельды, это не мираж. Отродясь не видал таких растений. Одно небо ведает, каким ветром их сюда занесло. В тени мы сможем переждать полуденные часы, отдохнуть, поднабраться сил, а потом...

- Смотри! - перебил его мальчик.

- Что?

- Вода!

Острый взгляд Атагельды углядел, как в чашечке самого высокого растения, обрамленной мохнатыми листьями, тускло блеснула жидкость. За то время пока он отсутствовал, чаша успела наполниться снова... На сей раз они утолили жажду. Живительная влага возродила силы, и даже жара, показалось, пошла немного на убыль.

- Отдохнем здесь денек-другой, да и двинемся дальше, - произнес Курбан, когда они расположились в тени.

- Но ты ведь направление потерял! Старик промолчал.

- И потом, без воды мы здесь не пропадем, а вот что есть будем? продолжал Атагельды.

Видишь, на этих растениях есть завязь, - сказал Курбан, показывая на небольшие зеленые шишки, расположенные кое-где у основания листьев. Может быть, эти плоды съедобны? Ата пожал плечами. Что там говорить, после того как он утолил жажду, есть захотелось невыносимо. Но боязно было отравиться неведомым плодом, о чем он и сказал деду: вдруг эти зеленые шишки действуют похлеще мухомора?

- Я и сам, голубчик, это понимаю, - уныло согласился Курбан и вздохнул.

Атагельды встревожился:

- Опять сердце?

- Нет, сердце меня совсем перестало беспокоить, - сказал старый кузнец и впервые за пять дней улыбнулся.

- Дедушка, а что мы завтра будем делать?

- Посмотрим. Утро вечера мудренее.

Они лежали под открытым небом, ничем не защищенные от пустыни, которая обступила их со всех сторон, жарко дыша. Зато звезды над ними были точь-в-точь такие, как над двором старой кузницы. Между ними тянулись ввысь хрупкие стебли, от которых, казалось, исходило дружественное спокойствие.

И ночь провели они спокойно, хотя издали доносился заунывный вой шакалов. Обоим добровольным изгнанникам чудилось, что какая-то добрая сила стережет их сон.

Назавтра Курбан и Атагельды нашли в себе силы соорудить силки, в которые попался жирный тарбаган, так что призрак голодной смерти от них отодвинулся.

- Мне нравится в этом оазисе, - объявил однажды Атагельды, когда они сидели в тени растений.

- Какой же это оазис, если нет ни водоема, ни арыка? - возразил дед.

- А чаша цветка? Пусть она не глубока, но все время наполняется влагой.