Дмитрий Сергеев - Заповедник чувств

– Вернуться в прошлое?

– Нет, идти в будущее, – возразил Тресбли.

– Но… сами вы?.. Вам удалось испытать какое-нибудь из тех прошлых чувств? – спросил я.

– Да, – спокойно произнес он. – Я изобрел отключатель на очень малой мощности: ведь расход энергии строго контролируется. Правда, он действует в небольшом радиусе. Но и этого было довольно, чтобы узнать многое. Потом аварийная служба обнаружила его и изъяла. Мне еле удалось избежать вычеркивания памяти – только потому, что я считаюсь редким специалистом. Теперь я поддерживаю в себе бодрость тем, что противлюсь всему тибианскому. Хотя бы подслушиванию. Скоро ты поймешь, как много это дает. Я умышленно занимаюсь порчей ДС – не хочу, чтобы слушали, о чем я беседую с друзьями.

Едва он произнес это, мы услыхали шум подъехавшей косты. Тресбли кинулся к магниту. Я стал помогать ему. Мы успели засунуть магнитную чуху в тайник, и блок стены вдвинулся на свое место.

– У меня тут вмонтировано изолирующее устройство – им не обнаружить магнит, – сказал Тресбли, вытирая пот.

Вошли трое в форме служителей аварийной команды, неся перед собою кривулины прощупывателей. Они обшарили весь дом: стены, потолок и пол, но ничего не обнаружили. Тресбли с иронической усмешкой наблюдал за безуспешными их потугами. Я испытывал странное волнующее ощущение, когда усики искателя скользили как раз в том месте, где была спрятана чуха. Никогда в жизни я не волновался так, как в эти несколько минут. Неужели страх, если его побороть, может доставить столь же отрадное волнение! Очень смутно я начал понимать что такое гордость.

Аварийщики связались с центром.

– Теперь слышно отлично, – ответили оттуда.

– Решительно ничего не понимаю, – заявил служитель, обращаясь к хозяину дома. – Почему-то по вашему каналу в течение получаса поступали искаженные сигналы, будто на участке прорвался космический шум. Но ведь это невозможно!

– Разумеется, невозможно, – подтвердил Тресбли, спокойно глядя в лицо старшего служителя.

Больше в этот день мы ни о чем серьезном не говорили. Тресбли царочно несколько раз справлялся, как работает его канал. Из центра отвечали: "Все в порядке". Я чувствовал себя заговорщиком.

Я уходил от него с сожалением.

Мы виделись еще несколько раз. Тресбли расстраивал слухач ненадолго – мы успевали перекинуться необходимыми словами, и он прятал чуху в тайник. Я подумал установить такой же магнит у себя. Моей страстью стало делать и думать не так, как предписывалось законами Тибии.

Но скоро это перестало удовлетворять меня: захотелось испытать настоящий страх – узнать, способен ли я одолеть его.

Я рыскал на своей межкосте по планете в поисках страха. Лучше пережить одно мгновение настоящего большого чувства, чем всю жизнь кваситься под опекой ВСБ. Я направил свое летающее корыто-ящер прямо на торчащие скалы, но раньше, чем достиг опасной зоны, включился ВВАДУ (вневременное автоматическое дистанционное управление), и моя межкоста выписала изящную петлю над самой макушкой горы. Я туловищем навалился на рули, но мои усилия были напрасны.

Бесстрастным голосом ВВАДУ предупредил:

– На обеспечение вашей безопасности израсходовано 2,4 миллиэлектронвольта сверх нормы. На два месяца вы лишаетесь права пользоваться межкостой. По прибытии в ближайший порт регистрации вам будет предъявлена квитанция на штраф.

Вот и все, чего я добился. Два месяца вынужден буду прозябать в своем квартале и посещать клуб коллективных развлечений. Было от чего прийти в негодование.

Неожиданно это чувство развлекло меня, и я обрадовался ему. А если оно способно доставлять удовольствие, почему бы не попробовать еще раз. Черт с ним со штрафом! Я оторвал пуговицу от шлема и запихал ее между рычагами рулевого управления. Я сделал разворот и снова пошел в пике на скалы Я почти достиг цели, но в это время пуговица с бряком выскочила из зазора – межкоста взвилась кверху почти по вертикали. Даже видно было струйку пыли сорванную вихрем с каменистой вершины.

Когда ВВАДУ объявил мне штраф, на этот раз четыре месяца, – я заспорил.

– За что? – фальшиво и гнусав пробормотал я, внутренне ликуя, что мой голос звучит почти искренне. – Я не виноват, что проклятая пуговица заклинила рули. Она попала туда случайно.

– Подозрительная случайность

– Совершенно верно, – поспешно признался я, чутьем угадав, что на этот раз лучше кое в чем согласиться, не спорить. Прежде мне бы никогда и в голову не пришло солгать – это запрещалось.