Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 1

А, не, точно знаком. Я просто не могу его вспомнить.

— Можешь заглянуть ко мне ненадолго? Я скажу тебе, куда подойти.

Что там было дальше? Какое продолжение?

— Мне надо тебе кое-что сказать, Кадзу-кун.

Я, конечно, обожаю умайбо, но, по правде сказать, умайбо со вкусом тэрияки-бургера [4] Тэрияки-бургер — разновидность гамбургера, изготавливается со сладким соевым соусом (который тоже иногда называют соусом тэрияки). — меньше других.

Я в пустом парке близ ее дома. Мы стоим друг перед другом рядом с фонтаном; я жую умайбо, которым она меня угостила.

— …Ну как?

— …Мм, эээ, не то чтобы этот вкус мне не нравился, но, это…

— …Я спрашиваю… не про умайбо.

Это я и сам знаю. Но как еще прикажете реагировать?

— …Ну как, хочешь со мной встречаться?

У меня не так много опыта в подобных делах, чтобы сохранять спокойствие.

Но стоящая передо мной одноклассница, похоже, в таком же сильном смущении, как и я. По крайней мере, такой я ее никогда не видел.

Может, виновата новая тушь, о которой она сказала сегодня утром, но ее глаза кажутся больше. И эти глаза смотрят прямо мне в лицо. …Не могу выдержать этот взгляд.

Совершенно не знаю, что сказать, но и продолжать молчать тоже не могу, поэтому раскрываю рот.

— Значит… ты меня любишь?

Лицо перед моими глазами заливается краской.

— …На… верно…

— Наверно? — не подумавши, переспрашиваю я.

— …Во-вообще-то это грубо, задавать такие вопросы! Ты ведь знаешь мой ответ, да? Или, или ты хочешь, чтобы я сказала вслух?

— Ах!..

Наконец-то до меня дошла вся бестактность моего вопроса; я пристыженно опускаю голову.

— …Прости, — извиняюсь я. Она смотрит на меня исподлобья и шепчет:

— …Я люблю тебя.

Затем собирается с духом и повторяет, глядя прямо мне в лицо:

— …Я люблю тебя.

Ее лицо просто ошеломляюще милое; не выдержав, я отвожу глаза. Сердце дрожит — из-за одного лишь ее признания.

Она такая симпатичная.

И характер у нее очень светлый, вокруг нее всегда много народу.

Я знаю и то, что множество парней ей уже признавались — и всех их она отшила.

Встречаться с ней было бы забавно, это точно.

Но –

— Прости.

Но отвечаю я ей так. Настолько четко, что я сам почти удивляюсь.

Я знаю, что упускаю шикарную возможность. Но просто не могу себе представить, как мы будем встречаться. Это выглядит как-то призрачно.

Надежда исчезает у нее из глаз, сменяясь слезами. Я знаю, что это моя вина, но все же не могу смотреть на нее прямо.

Я молчу. Потому что знаю, что если раскрою рот, все равно смогу сказать лишь «прости».

— …Но ты колебался, прежде чем ответить, правда? — прошептала она.

Кивок.

— …Слушай… Ты ведь любишь умайбо, да?

Вопрос из ниоткуда. Я киваю вновь.

— Но со вкусом тэрияки-бургера — меньше, чем другие?

— …Ага.

— А с каким вкусом любишь больше всего?

— Эээ… наверно, со вкусом кукурузного супа?

Совершенно без понятия, почему она интересуется, но все-таки неуклюже отвечаю.

— Понятненько. Хм, хм…

Она кивает несколько раз.

— Ахаха. З н а ч и т, я п р о м а х н у л а с ь.

Совершенно обычные слова. Не знаю почему, но они кажутся странными. Я словно смотрю плохо смонтированное видео.

— Предположим, я бы по-другому тебе призналась. Тогда ты, может, согласился бы? — произносит она, глядя на меня снизу вверх.

Не знаю. В конце концов, я ведь действительно колебался. Нет, это неправда — я знаю.

Я бы все равно ей отказал, наверняка.

Совершенно очевидно, что я буду давать один и тот же ответ снова и снова, пока либо условия не изменятся, либо я сам.

С е г о д н я я совершенно не представляю себе, как я могу с ней встречаться. Поэтому, п о к а д л и т с я с е г о д н я, я никак не могу принять ее признания.

— У тебя на лице написано, что ты не знаешь.

Мне нечего ей ответить.

Но она решает, что это значит «да», и наконец улыбается.

— Ааа, ну хорошо. Стало быть, м н е п р о с т о н а д о п р и з н а в а т ь с я с н о в а и с н о в а, п о к а т ы н е с о г л а с и ш ь с я, в е р н о?

Это, пожалуй, хорошая идея. Тогда я буду чувствовать хоть какую-то ответственность за то, что отвергаю ее чувства.

Но все же — это будет уже не сегодня, понимаешь?

Конечно, я совершенно разбит после разрыва с Отонаси-сан и неожиданного звонка Коконе. …Впрочем, это лишь отмазка.

Я абсолютно забыл.

Забыл, что на перекрестке обязательно произойдет авария.

Самому мне ничто не угрожает. Я сразу вспомнил, когда подошел к перекрестку, тот колоссальный шок, который испытал однажды, когда умер. Сберечь себя проблемой не будет.