Михаил Корчмарев: Третье поколение

До последней минуты Дик верил, что катастрофа разразится прежде, чем войско атлантов ступит на берег. Но кому дано предвидеть грядущее в таких подробностях, с точностью до минуты? А ждать и надеяться уже некогда. Войско ждет царя.

Тианук, лазутчик «выходящих из моря», уже час наблюдал из укрытия за войском Кагана. Он еще ничего не знал о страшном разгроме своих соотечественников в долине Кайон, неподалеку от места, где тысячелетия спустя будет основан город Загреб, и с упорным старанием пересчитывал идущие по склону горы сотни невиданных, одетых в латы конников, тяжеловооруженных пехотинцев, стрелков, сбившихся в кучи легковооруженных воинов. К великому его удивлению, длинная змея войска вдруг стала короче. Тианук с осторожностью влез на дерево. Пригляделся. И еще крепче обхватил обеими руками ствол, чтобы не свалиться.

Передовой отряд Кагана свернул с широкой дороги на север и двинулся — Тианук готов был поклясться! — к огромному оврагу, обойти который не виделось никакой возможности. За пять-шесть шагов от края, не останавливаясь, воины один за другим стали исчезать. Как будто скрывались за невидимой стеной. Следом двинулась и остальная армия. Растаяла конница, ушла в ничто смертоносная стелламарская пехота. Дикари-союзники просто остановились на краю, ничего не замечая… Когда растворился в воздухе последний одетый в железо воин, Тианук скатился с дерева и что есть сил бросился к начальнику.

Незадолго перед тем к атлантскому генералу прискакал гонец, и светлейший знал о разгроме в долине Кайон. Поэтому Рион-Гай не придал поначалу никакого значения словам Тианука. К тому же, в бытность свою начальником ливийского экспедиционного отряда, он видал и не такие миражи. Но когда еще двое сообщили о том же, старый генерал таки решился отправить гонца ко двору Лас Астеона.

Известие не дошло. Когда вконец разбитая неслыханными прежде штормами либурна [6] Быстроходное судно. после трехнедельного плавания вышла в Атлантический океан, огромные массы какой-то плавучей грязи преградили путь морякам.

— «Выслушай же, Сократ, сказание хотя и очень странное, но совершенно достоверное, как заявил некогда мудрейший из мудрых, Солон… Город ваш обуздал некогда силу, дерзостно направлявшуюся разом на всю Европу и Азию со стороны Атлантического моря… Тогда-то воинство вашего города доблестью и твердостью прославилось перед всеми людьми. Превосходя всех мужеством и хитростью военных приемов, город ваш… наконец одолел наступающих врагов, торжествовал победу над ними, воспрепятствовал им поработить еще не порабощенных и нам всем вообще, живущим по эту сторону Геракловых пределов, безусловно отвоевал свободу. Впоследствии же, когда происходили страшные землетрясения и потопы, в один день и одну бедственную ночь вся ваша воинская сила разом провалилась под землю, да и остров Атлантида исчез, погрузившись в море. Поэтому и тамошнее море оказывается теперь несудоходным: плаванию препятствует множество окаменелой грязи, которую оставил за собой осевший остров». Платон, «Тимей», строфы триста семьдесят седьмая — триста восемьдесят пятая. Правильно, дедушка Дима?

— Да, перевод точен. Ты не ошибся.

— Почему ты такой грустный, дедушка?

— Я тебе отвечу. Когда тебе исполнится десять лет…

Молодой хирург Эдуард Львович шел с дежурства домой. Он увидел толпу мальчишек, а над ними трепетало что-то белое и, кажется, живое. Так и есть! Хирург вызволил из неразумных мальчишеских рук раненую чайку. Он принес птицу домой. Промыл рану и перевязал крыло. Чайка вздрагивала от боли, но терпела.

— Ну, вот и все. Умница, — сказал он и погладил птицу по голове.

Так и прижилась она у него. Бывало, ключ в дверях только поворачивается, а она уже ждет его у порога.

Он с ней разговаривал, рассказывал о делах в больнице.

— Тяжелый был аппендицит. Но я не оправдываюсь, ты не думай. Семь раз примерь — один раз отрежь. Нервы прибирать надо… Вот что…

Птица слушала, кося на него глазом. А иногда делала попытки обниматься. Он смеялся. Но скучал без нее. На работе стали шутить:

— Как здоровье твоей возлюбленной?..

— Великолепно!

— Какое ты ей имечко-то дал?

— Лариса, — гордо отвечал он.

— О! Лариса!.. — восхищались сотрудники и добавляли. — Привет Ларисе.

Однажды Эд открыл дверь и не увидел своей Ларисы. Что такое?.. Она не встречала его. Сидела на письменном столе и жадно смотрела в окно.