Майкл Муркок - Феникс в обсидиане

Мне показалось, что он просто хочет произвести впечатление, и я ничего не возразил в ответ. Вместо этого спросил:

- А на кого мы будем охотиться, господин епископ?

Белфиг вздохнул:

- Ни больше, ни меньше, чем на самого морского оленя. Это очень опасно, и мы можем погибнуть.

- Погибнуть в этом жутком океане - не самая заманчивая перспектива, сказал я.

Он усмехнулся:

- Скверная смерть. Может быть, даже самая худшая из всех возможных. Но ведь это возбуждает, не правда ли?

- Возможно. Но не меня.

- Послушайте, граф Урлик. Мне казалось, что вам уже начала нравиться наша жизнь.

- Я благодарен вам за гостеприимство! Если бы не вы, я наверное бы погиб. Но в отношении вашей жизни слово "нравится" я бы не употреблял.

Он облизал губы, и глаза его насмешливо сверкнули.

- А рабыня, которую вам прислал?

Я глотнул холодный соленый воздух:

- Мне снились кошмары, и она показалась мне частью этих кошмаров.

Белфиг захохотал и похлопал меня по спине:

- А ты, оказывается, здоровый кобель, девчонка мне все рассказала. В Ровернарке нет нужды прикидываться застенчивым!

Я отвернулся и стал рассматривать темную воду.

Морские животные с лаем бросились вперед, колеса шлепали по воде, епископ Белфиг усмехался, то и дело переглядываясь с мертвенно-бледным Моржегом. Иногда в коричневых облаках образовывался просвет, сквозь который был виден резко очерченный круг красноватого тусклого солнца. Оно было похоже на подвешенный к своду пещеры драгоценный камень. Иногда облака сгущались настолько, что мы плыли в кромешной тьме, и лишь искусственный свет факелов освещал наш путь. Подул легкий ветерок, но на вязкой поверхности воды не появилось даже ряби.

Отчаяние вновь охватило меня. Я прошептал имя Эрмижад и тут же пожалел об этом. Даже беззвучно произносить это имя здесь значило пачкать его.

Корабль продвигался вперед. Команда слонялась без дела по палубам, сидела на ступеньках и поручнях.

Время от времени раздавался непристойный смех епископа Белфига, и его жирные щеки колыхались.

Мне уже стало казаться, что погибнуть в волнах этого соленого моря не так уж и страшно.

7. ЧАША И КОЛОКОЛ

Через некоторое время Белфиг в сопровождении рабов отправился к себе в каюту, а девушка, приходившая ночью, поднялась на палубу и положила мне на руку теплую ладонь.

- Хозяин, ты хочешь меня?

- Предложи себя Моржегу или кому-нибудь другому, - ответил я, - и забудь все, что было ночью.

- Но, хозяин, ты же разрешил мне привести с собой подругу? Я думала, что наши развлечения пришлись тебе по вкусу.

- Ты ошибаешься. Уйди...

Я остался на палубе один. В глазах рябило, на веках и на ресницах выступила соль. Я спустился в каюту и запер дверь. Ложиться на кровать, всю в мехах и шелках, не захотелось, и я улегся на подвесную койку-гамак, предназначенную, видимо, для прислуги. Меня укачало, и я быстро уснул.

Сны мои были туманны. Какие-то видения... Какие-то слова... И вдруг оцепенев от ужаса, я услышал:

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ - МЕЧ ПОБЕДИТЕЛЯ.

СЛОВО МЕЧА - ЗАКОН ПОБЕДИТЕЛЯ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

НА ОСТРИЕ МЕЧА - КРОВЬ СОЛНЦА.

РУКОЯТКА СЛИЛАСЬ С РУКОЮ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

РУНЫ НА МЕЧЕ - КЛАДЕЗЬ МУДРОСТИ.

ИМЯ ЕМУ - КОСА.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ МЕЧ.

ЧЕРНЫЙ...

Я проснулся, но слова продолжали звучать в моем мозгу. Я тряхнул головой и чуть не выпал из гамака. За дверью послышались шаги, потом они удалились и зазвучали уже наверху. Я ополоснул под умывальником лицо, вышел из каюты и по украшенной затейливой резьбой лестнице поднялся на верхнюю палубу.

Там стоял Моржег с кем-то, видимо, из команды. Перегнувшись через поручни, они внимательно вслушивались в шум моря. Внизу, на носу корабля, погонщики продолжали хлестать морских животных. Увидев меня, Моржег отпрянул от поручней. Он был взволнован.

- Что случилось? - спросил я.

Он пожал плечами:

- Какие-то непонятные звуки.

Я тоже прислушался, но не услышал ничего, кроме свиста кнутов и шлепанья колес по воде.

И вдруг где-то впереди возник слабый гул. Я с напряжением вглядывался в густой бурый туман. Гул нарастал.

- Это же колокол! - воскликнул я.

Моржег нахмурился.

- Колокол! Может быть, впереди скалы, - предположил я, - и колокол предупреждает нас об опасности?

Моржег кивнул в сторону морских зверей:

- Слевы почувствовали бы и свернули в сторону.

Колокольный звон становился все громче. Наверное, это был огромный колокол - звук его был настолько мощным, что корабль дрожал.