Иван Зеликов: Тропою Избранника

— Спасибо, Сулик, я и не смел просить о таком одолжении. Ну а ты, Вик?

Во время, этого величественного диалога, старик никак не мог найти себе место, он явно чувствовал себя лишним в этом огромном здании, но встать и выйти, тоже не смел. Услышав своё имя, Вик сразу повеселел и, выпрямившись, произнёс:

— А что Вик? Вик — ваш раб. Разве не вы выкупили меня из плена Мецгера? Так что теперь я буду следовать за своим боссом везде.

— Ты давно уже отработал свой выкуп, Вик. И я даже не знаю, чем тебя можно отблагодарить. Хочешь, я дам тебе денег, и ты снова сможешь стать свободным торговцем?

— Знаете, босс, мне кажется, я старею, и постоянные путешествия начинают меня утомлять. Я был торговцем столько, сколько себя помню, а теперь мне хочется спокойной мирной жизни и места на нормальном кладбище, а не посреди пустыни. Так что, я прошу вас, босс, взять меня с собой в тот город, который вы построите на месте вашей деревни. Ведь венец правителя зачастую бывает ох как тяжёл, и тогда вам может срочно понадобиться друг, которому вы сможете во всём доверять. Так что позвольте мне остаться с вами.

— А, Вик, как я вижу, честолюбив, — Избранник весело рассмеялся, — хорошо, ты будешь моим первым советником. Доволен теперь?

— Это предел моих желаний, босс. Я буду верой и правдой служить вам на столь ответственном посту.

— Ну ладно, пойдём, до деревни надо ещё доехать, а это будет только послезавтра. Что-то мы под влиянием странной силы этих стен, впитавших в себя столько человеческого страдания, слишком уж разговорились.

— Страдание переполняет эти стены, как вода губку. Оно сочится наружу и капает на тех, кто здесь. Нам не следует долго оставаться, уйдём, — согласился Сулик, и трое мужчин быстро вышли из тёмного здания гильдии работорговцев.

Они миновали кладбище, церковь, пошли по улице, не обращая внимания на беснующихся наркоманов, к созерцанию которых уже давно привыкли. Вдруг избранник вспомнил, что неплохо было бы заглянуть к торговцу, у которого часто встречается джет, правда, по огромным ценам. Но деньги сейчас избранника не интересовали, не хотелось лишний раз ездить в Нью-Рено, покидая свой город.

Магазин располагался почти у самого прохода в ограждении как раз недалеко от машины. Избранник уже толкнул входную дверь, с улыбкой отметил, что мальчик— зазывала склонился, приветствуя такого важного посетителя. Как вдруг он почувствовал чью-то руку, осторожно всунутую ему в карман и мгновенно оттуда извлечённую. Рука отдёрнулась практически мгновенно, но Мужчина повернулся ещё быстрее. Избранник сам был очень ловким вором и неоднократно пользовался своими умениями лишать невнимательных людей их имущества, так что он хотел лишь, пожурить незадачливого воришку и попросить вернуть украденную вещь. Но то, что он увидел, оказалось сильнее его желаний. Он увидел маленькие хищные пальцы, сжимающие розовую ампулу с джетом, всё остальное застлала розовая пелена. Он не видел ни самого юного вора, ни его исхудалого тела, ни его осунувшегося лица, ни переполненных ужасом, слегка безумных глаз. Он не замечал ничего, ничего кроме этих пальцев и этой ампулы. Он уже не соображал, что делает. Руки сами метнулись к поясу, выхватили пистолет, уверенный палец мгновенно спустил курок.

Он не слышал звука выстрела, не видел, как отлетел на стену маленький труп, практически лишённый головы. Он видел только, как разжались эти бледные хищные пальцы, посягнувшие на его джет… ЕГО ДЖЕТ!!! ЕГО ЖИЗНЬ… Ампула перекувырнулась в воздухе и, медленно вращаясь, понеслась навстречу земле. Он проводил её взглядом, лишний раз отметив, что хорошо, что она не стеклянная, и улыбнулся. Избранник быстро нагнулся, поднял этот маленький контейнер с заветным порошком и, только выпрямляясь, встретился взглядом с Суликом. Лицо дикаря выражало ненависть, а глаза светились холодной яростью.

— Ты убил ребёнка, Избранник! Ты убил надежду и будущее пустыни! Я не хочу быть другом детоубийцы!

— Я убил вора! — Избранник тоже перешёл на пронзительный крик. — Что за будущее будет у нас? Будущее воров?! Он же был наркоманом, и всё равно бы не прожил долго!

— Так же, как и ты! — Сулик говорил с презрением, но не повышая больше голос.

— Ты смешь мне угрожать?!! Ты, жалкий дикарь! Ты смеешь читать мораль мне, ИЗБРАННИКУ?

— Ты был Избранником, но опозорил это звание невинной кровью! Ты был силён, но, убив слабого, ты сам сделался слаб.

— Что?! А кто же тогда силён, ты что ли?! Думаешь, раз ты выше меня и шире в плечах, то можешь меня оскорблять?! Да я зарежу тебя, как крысу, давай раздевайся! — Он начал сбрасывать с себя части доспехов и скоро остался в одном лишь синем костюме, священном костюме обитателя волта. Однако дикарь не двигался.