Виталий Забирко - Мы пришли с миром

Не думать о «Горизонте»... М-да... Как о нем не думать, когда перед глазами «белой обезьяной» маячит ячейка телепортационного створа?

Близкий горизонт говорил о том, что планета гораздо меньше Земли, однако ни разреженности воздуха, ни меньшей силы тяжести не ощущалось. Либо плотность планеты была выше плотности Земли, либо здесь действовала искусственная гравитация. Наслышан о таком, точнее — начитан. Как и о том, что можно вторгаться в сны, проецируя в сознание изображение реальной местности, которую человек в глаза не видел. Нечему удивляться, когда против тебя настроилось сообщество сотен галактических цивилизаций. Одно непонятно — «против» они или «за»?

К сожалению, дело, скорее всего, обстояло значительно хуже. «Против» я или «за» гвоздя, который вколачиваю в стену? «Против» или «за» барашка, из которого приготовлен шашлык? Правомочны ли вообще такие определения, когда есть хочется? Остается надеяться, что меня используют в качестве гвоздя, а не барана...

И только тогда на меня наконец нахлынуло понимание, что я нахожусь не на Земле. Жутковатое, прямо сказать, чувство. Одно дело, когда Армстронг сознательна, после долгих лет подготовки первым из людей ступил на Луну, и совсем другое — когда на иную планету попадает рядовой обыватель, ни сном ни духом не помышлявший ни о чем подобном. И хотя во сне я здесь побывал, отнюдь не грезил оказаться наяву.

Я сделал первый шаг. Коротенький, неуверенный. Песок под ногами скрипнул совсем поземному. Тянул легкий бриз, пахло морем, и все вокруг было как на Земле, если бы не два оранжевых солнца в зените и не мириады глаз устюпенд в прибое. Лоб покрыла испарина, голова закружилась. Чтобы не упасть, я поспешно сел на песок и закрыл глаза, Начало поташнивать, и в голову полезли абсурдные мысли. Первопроходец... Почему-то представилось, что на мне ватник и шапка-ушанка с оторванным ухом, а в руках — древко российского флага, чтобы застолбить приоритет России на инопланетные земли. При чем тут шапка-ушанка и ватник? Идиотские мысли, но я никак не мог избавиться от них. Если зациклюсь, то не понадобятся никакие психотехники. Без чужой помощи сойду с ума.

— Легкая стадия мигрофобии, — заметил знакомый голос. — Симптомы во многом похожи на морскую болезнь и недомогание во время акклиматизации.

По лбу прошлось что-то мягкое, пушистое, и тотчас тошнота отступила, а голова перестала кружиться. На душе стало легко и покойно, губы невольно растянулись в улыбку, но я не спешил открывать глаза. Никогда бы не подумал, что голос Буратино может вызвать у меня положительные эмоции.

— Что такое мигрофобия? — спросил я.

— Боязнь путешествий по Вселенной. Распространенная фобия у особей, совершающих первый вояж. Расстройство вестибулярного аппарата, зрения, нервной системы, общее недомогание и неадекватное восприятие окружающего связано с изменением состава атмосферы, температурного режима, гравитационного и магнитного полей, спектрального излучения. Можешь открыть глаза и встать, я снял симптомы.

Я открыл глаза, но не встал, так как вместо Буратино увидел перед собой сплетенного из фиолетовой пряжи осьминога, весело приплясывающего на песке.

— А... — Я растерянно огляделся. — А где Буратино?

— Я и есть Буратино. Как тебе моя новая форма?

Он явно красовался передо мной, как перед зеркалом, глубоко посаженные в пряжу стеклянные глаза блестели, но что-то не верилось в его искренность и непосредственность. Слишком много он знал, чтобы я ему верил. Много знал о людях, о Земле, а теперь, оказывается, и о Галактическом Союзе. Откуда, спрашивается, у него сведения о мигрофобии, если, по словам Иванова, его цивилизация не входит в Союз?

— Так как тебе мое новое тело? — повторился мохеровый осьминог и крутнулся на месте. — Нравится?

— Нет.

— Почему? А мне нравится!

— Гы-гы, ха-ха, хи-хи! — мрачно осадил его я. — А где деревянная кукла?

— Здесь, — сказал Буратино и вышел из воздуха на песок рядом с плетеным осьминогом.

Зрелище оказалось впечатляющим. Сам не раз выходил из воздуха то в аномальной зоне в верховьях Корстени, то в квартире Мирона и даже здесь, но впервые наблюдал процесс со стороны. Будто чертик выпрыгнул из-за невидимой ширмы.

— И кто же из вас кто? — спросил я, переводя взгляд с одного на другого. Оба веселые, оба смешливые... Куклы, одним словом.

— В каком смысле? — спросили оба одним голосом.

— В самом прямом. Кто из вас тот, с кем я встречался вчера, позавчера?