Павел Амнуэль: Имя твоё...

«Мир изменился, – подумал он. – Новый век. Новый…»

Слова поникли.

Врач в реанимационном отделении отключил аппаратуру, обернулся к коллегам и сказал:

– Все.

– Я позвала Антона, – сказала женщина-врач, отнесясь к смерти странного пациента деловито, как к нерешенной проблеме. – Это физик-криогенщик, он будет здесь через полчаса.

– Если тело сохранит минусовую температуру, – пробормотал кто-то из врачей.

– А с чего бы ему нагреваться, – пожал плечами врач, отключивший мертвого Бородулина от аппарата «искусственное сердце». – Труп он и есть труп.

Мы шли навстречу друг другу. Я держал тебя за руку, а я держала за руку тебя. Мы – другие – двигались нам навстречу, в спины им светило заходившее солнце, и мы – другие – казались тенями. Мы – другие – и были тенями, мы – другие – были темными сторонами нашей натуры, мне – и мне тоже – не хотелось соединяться с ними, а теперь и не нужно было, потому что холодный Валера, клон, стоявший на тропе между нами и тенями, повернулся к нам своим мертвым лицом, улыбнулся своими мертвыми губами и сказал странным голосом, зазвучавшим не в воздухе, а в чем-то, что вообще не принадлежало нашему миру, но не было ни сознанием, ни мыслью – ничем.

– Все, – произнес Валера, – я сделал для вас, что мог. Что сделаете вы для меня?

– Спасибо, – сказал я.

– Спасибо, – сказала я.

Валера закрыл глаза, повернулся к нам спиной и пошел, покачиваясь. Поравнявшись с нашими тенями, он прошел сквозь них, и я почему-то понял, что в этот момент землю покинула чья-то душа – не наша, не Валерина, чья-то еще, будто птица вспорхнула и исчезла, а я даже не успел ее рассмотреть.

Пройдя сквозь тени, Валера стал тенью сам – когда мы подошли, он лежал на сухой земле лицом вниз, саван прикрыл его, пальцы сжались в кулаки, тело казалось теплым, от него уже не исходил мороз – это было просто тело умершего человека, неизвестно как и почему оказавшегося на заброшенной тропе, такой же не нужной, как жизнь, лишенная смысла.

Я остановился над телом Валеры, я встала рядом с тобой и оглянулась, – мне (и мне тоже) показалось, что мы сами не отбрасываем теней и значит, с нами тоже случилась метаморфоза, но все оказалось в порядке, и я наклонился, перевернул Валеру на спину, грудь его раскрылась, впалая грудь с редкими волосками, неужели ты так долго могла прижиматься к этой груди, не говори так, тогда он был живым и был мне нужен, а сейчас – смотри, ты видишь рану? Нет, не вижу, и я не вижу тоже, раны нет, он просто ушел от нас, да, но ему помогли уйти – кто? Тот следователь, его фамилия Бородулин, он увел от нас Валеру.

Мир изменился, когда Ева и Адам вкусили плод от древа познания. И в новом мире возникла любовь.

Мир изменился вторично, когда Орфей спустился в Аид за своей Эвридикой.

Теперь мир изменился в третий раз с начала времен. И мы можем, наконец…

Что?

Стать собой.

1999, 2008