Александр Кралин: Двадцать килограммов неона

Выспавшись и очухавшись от утомительного процесса обучения, устроили совещание. Оно получилось долгим и бурным — задача перед ними стояла сложная. Передвижение даже в пределах Сомагана было обставлено множеством всяких запретов и ограничений, а им нужно было еще и пробраться мимо морских пограничников и достичь Астума. Вопрос о контакте с местным правительством даже и не поднимался — Бунубадам и его приспешники ни в коем случае не должны были узнать, какие силы приводят в движение корабль.

— В общем, так. — подытожил Пейпиво — Надо сделать ордер на размножение и изображать из себя парочку, разыскивающую свободную Шис. Иначе нас на первой же заставе тормознут.

— А я? — подал голос Кусака.

— Тебя превратим в хапси. Енмо из тебя никак не получится.

— Ну, кэп, спасибо! После всего я еще и домашним животным буду!

— Меки вшивать придется. — с отвращением передернулся Заврик.

Огорченный Кусака начал брюзжать:

— Шишка, ну что у тебя за манера коверкать слова! Не можешь сказать — м–ком — говори просто: ментальный коммуникатор.

— Какая в хрен разница, как называть. Все равно мозги чесаться будут. Может, обойдемся, а?

— Да что ты киснешь? Я с ним от рождения, и ничего.

— Тебе деваться некуда, у тебя никакого голосового аппарата нет.

— Заврик, без этого — никак. — урезонивал Пейпиво — Должны же мы как–то и по–своему базарить.

— Ладно, до берега доберемся, а дальше как?

— Действуем по обстановке. Посудину какую стырим или вон Кусака что–нибудь придумает. У нас–то он мастак по части контрабанды.

Итог был в общем неутешительный, но смущенная и встревоженная троица все–таки решила начинать подготовку к трансформации.

Пейпиво уже щеголял в обличье Мти, Кусака учился управляться со своим новым хвостом — костистым и обросшим шерстью и жаловался, что тот плохо слушается, а Заврик все еще возился с подготовкой.

Кусака вдруг принюхался, схватил хвостом флакон, жидкостью из которого Заврик смачивал чешую, и спросил:

— Шишка, ты чем это мажешься, а?

— Размягчающим лосьоном.

— На, почитай!

Пейпиво тоже взглянул на этикетку. Там значилось: «Хирургический удалитель рогового покрова. Применять строго по назначению врача».

Заврик в недоумении уставился на этикетку. В это время одна из его чешуй оплыла, поползла и с мокрым звуком шлепнулась на пол; тут же поползла еще одна. «Мой панцирь!» — пискнул Заврик так тонко, как от него не слыхивали ни до, ни после этого, обхватил себя руками и опрометью бросился в медбокс.

— Насколько я понимаю, — хмыкнул Кусака — ему такое все равно, что тебе обделаться на людях.

— Молчи уж. Я бы и обделаться согласился, лишь бы провернуть это дело. И учти — у нас всего три недели, а потом мы очень быстро превратимся в сумасшедших монстров, по любым понятиям — что нашим, что ихним.

— Да знаю, это я так…

Заврик выбрался из бокса обескураженный, но, глянув на себя в зеркало, расплылся улыбкой. По местным меркам он вышел образцом мужественной красоты; свои же мужские статьи он даже измерил, не веря глазам.

— Эх, вот выйду на пенсию, — размечтался он — они к тому времени в Федерацию вступят, порядок у себя наведут. Наши им помогут Шис сберегать, контрацептивы разработают… Тогда я, пожалуй, ассимилируюсь здесь, и уж погуляю!

— Чтобы они вступили в Федерацию, мы должны вернуться на базу. Так что пошевеливайся, время дорого.

Запасшись достаточным количеством денег — и сомаганских, и астумских — которые ничем не отличались от выпущенных соответствующим казначейством, и всеми необходимыми документами, отправились в путь. Инику, оставленному сторожить корабль, был дан приказ: по мере возможности залатать корпус, не допускать обнаружения скаута и уж тем более попыток вторжения, а если через три стандартных недели сигнал их м–комов не появится, потратить весь аварийный запас энергии на сигнал SOS и самоликвидироваться.

Пейпиво и Заврик уже и не матерились — до того умаялись, и только Кусака все шнырял по сторонам в поисках если не поживы, так драки — точь–в–точь местный эквивалент собаки. Путь оказался долгим, в горах пришлось обходить посты, а по сравнению с сомаганскими сухими пайками даже рацион на скауте казался сплошным деликатесом.

Разведчики пробирались лесом; послышался еле слышный шум, похоже, какого–то транспортного средства. Прибавили ходу, и вскоре сквозь ветви кустов показалось шоссе, по ту его сторону лес кончался и начинались обработанные поля; километрах в двух справа виднелось селение.