Ричард Морган - Видоизмененный углерод

Отвернувшись от спящей женщины, я посмотрел на Наймана.

— Всё это очень хорошо, но вы вряд ли берёте один из клонов каждый раз, когда к вам заглядывает Банкрофт. У вас должны быть резервуары.

— Сюда, пожалуйста.

Найман предложил следовать за собой. Мы прошли в дальнюю часть помещения, где в стене была ещё одна герметическая дверь. Нижние сумки закачались от возмущения воздуха, вызванного движением, и мне пришлось несколько раз пригибаться, чтобы не задеть их. Пальцы Наймана исполнили короткую тарантеллу на клавиатуре перед дверью, и мы вступили в комнату с невысоким потолком. Яркое освещение операционной ослепляло после тусклого полумрака основного зала. Вдоль одной стены стояли восемь металлических цилиндров, напоминающих тот, в котором вчера проснулся я сам. Однако резервуар, ставший местом моего последнего перерождения, красили последний раз в незапамятные времена, и его поверхность от частого использования покрылась миллионом крошечных царапин. Эти устройства покрывал толстый слой сверкающей кремовой краски с желтыми ободками вокруг прозрачного иллюминатора и многочисленных технических выступов.

— Камеры полного поддержания жизни, — сказал Найман. — По сути дела, та же среда, что и в зародышевых мешках. Именно здесь происходит загрузка оболочек. Мы приносим свежие клоны и помещаем в резервуары, не вынимая из мешков. В жидкость добавляется специальный фермент, растворяющий стенки мешка, так что переход происходит совершенно безболезненно. Чтобы избежать риска заражения, всю работу проводит медицинский персонал в синтетических оболочках.

Краем глаза я увидел, как Оуму Прескотт закатила глаза, начиная терять терпение. Уголки моих губ тронула усмешка.

— Кто имеет доступ в эту камеру?

— Я, а также специальный обслуживающий персонал по коду, меняющемуся ежедневно. И, разумеется, владельцы.

Я прошелся вдоль ряда цистерн, наклоняясь, чтобы прочесть выведенную внизу информацию. В шестом резервуаре лежал клон Мириам, а в седьмом и восьмом два клона Наоми.

— Дочь вы поместили в холодильник дважды?

— Да. — Сначала Найман удивился, но затем снисходительно посмотрел на меня. Это был его шанс вернуть инициативу, утраченную после моих слов о фрактали. — Разве вам не сообщили, в каком она сейчас состоянии?

— Да, Наоми проходит психохирургическое лечение, — проворчал я. — Но это не объясняет, почему она у вас в двух экземплярах.

— Ну…

Найман оглянулся на Прескотт, показывая, что дальнейшую информацию он может раскрыть только с юридической санкции. Адвокат прочистила горло.

— Центр хранения психической информации получил от мистера Банкрофта распоряжение постоянно держать по одному клону его самого и его ближайших родственников полностью готовыми к загрузке. Пока мисс Банкрофт проходит лечение в психиатрическом центре Ванкувера, обе её оболочки находятся здесь.

— Банкрофтам нравится чередовать оболочки, — со знанием дела произнес Найман. — Так поступают многие наши клиенты; это позволяет более бережно обращаться с оболочками. При правильных условиях хранения человеческое тело способно на весьма значительную регенерацию. Кроме того, мы предоставляем полный набор клинического лечения для серьёзных повреждений. За очень умеренную цену.

— Не сомневаюсь. — Отвернувшись от последнего резервуара, я усмехнулся. — И все же голову, размозженную выстрелом из бластера, вы восстановить не сможете, не так ли?

Наступила неловкая пауза. Прескотт стояла, уставившись в потолок, а Найман стиснул губы чуть ли не в точку.

— Я нахожу ваше замечание нетактичным, — наконец сказал директор центра. — У вас есть ещё какие-нибудь вопросы по существу, мистер Ковач?

Задержавшись перед резервуаром с Мириам Банкрофт, я заглянул в него. Даже сквозь толстое стекло и мутный гель видневшиеся нечёткие формы излучали чувственность.

— Только один вопрос. Кто принимает решение, когда менять оболочки?

Найман бросил взгляд на Прескотт, словно опять испрашивая санкции.

— Я получаю указание о перезагрузке лично от мистера Банкрофта. Это происходит каждый раз после того, как оцифровывается его мозг — если особо не оговаривается обратное. В последний раз такого распоряжения не было.

Чуткие антенны моего подсознания, воспитанного в Корпусе чрезвычайных посланников, уловили нечто: какую-то мелочь, зацепившуюся за другую мелочь. И всё же пока рано говорить о чем-то конкретном. Я огляделся вокруг.