Ричард Морган - Видоизмененный углерод

— Могу я получить доступ к клонам Банкрофта? — вдруг спросил я, оборачиваясь к Прескотт.

— С юридической точки зрения? — Прескотт пожала плечами. — Насколько мне известно, мистер Банкрофт дал вам карт-бланш.

Карт-бланш? Прескотт все утро швырялась этим словом, успевшим набить оскомину. Такую фразу мог произнести герой Алена Мариотта из фильма о времени первых поселений.

«Что ж, сейчас ты на Земле». Я повернулся к Найману. Тот неохотно кивнул.

— Для этого придется совершить кое-какие процедуры, — сказал он.

Мы поднялись на первый этаж и прошли по коридорам, совершенно не похожим на центральное хранилище Бей-Сити. Никаких следов от тележек на резиновых колесах — оболочки перевозятся транспортерами на воздушной подушке. Стены выкрашены в мягкие тона. Оконные ниши, снаружи казавшиеся амбразурами, изнутри были оформлены в стиле Гауди. [3]В одном месте мы прошли мимо женщины, мывшей карнизы вручную. Я удивленно поднял брови. Похоже, излишествам нет предела.

Найман перехватил мой взгляд.

— Есть виды работ, с которыми роботы просто не могут справиться, — пояснил он.

— Не сомневаюсь.

Хранилище клонов оказалось слева, за массивной, плотно закрытой стальной дверью, резко контрастирующей с вычурными окнами. Мы остановились перед ней, и Найман припал глазами к устройству, сканирующему сетчатку глаз Дверь — из стали с вольфрамовыми присадками, толщиной не меньше метра — плавно отворилась. За ней была камера глубиной четыре метра с такой же дверью в противоположном конце. Мы прошли в камеру, и наружная дверь плотно закрылась с тихим глухим стуком, от которого у меня зазвенело в ушах.

— Это герметическая камера, — не сдержавшись, похвастался Найман. — Сейчас мы пройдем очистку ультразвуком, чтобы исключить попадание заразы в банк клонов. Ничего не бойтесь.

Под потолком замигала фиолетовая лампочка, сигнализирующая о процессе дезинфекции. Наконец открылась внутренняя дверь, так же бесшумно, как и наружная. Мы прошли в фамильный склеп Банкрофтов.

Мне уже приходилось видеть нечто подобное. Рейлина Кавахара имела на Новом Пекине небольшое хранилище транзитных клонов, и, разумеется, у Корпуса чрезвычайных посланников их было предостаточно. Но все же точно такого я ещё не встречал.

Овальное помещение венчал куполообразный потолок, поднимавшийся, судя по всему, до самого верха двухэтажного здания. Оно было огромным, размером с храм у меня на родине. От неяркого оранжевого освещения клонило в сон; воздух имел температуру человеческого тела. Повсюду были сумки с клонами — пронизанные жилками мешочки того же оранжевого цвета, что и освещение, подвешенные к потолку на тросах, с подходящими к ним питательными трубками. Внутри можно было с трудом различить сами клоны — зародышевые комки с поджатыми руками и ногами, но только уже совершенно взрослые. Точнее, взрослыми были большинство клонов. Под самым сводом я различил несколько маленьких мешочков, в которых выращивалось пополнение. Мешки были из органических тканей — более прочного аналога зародышевого мешка; им предстояло расти вместе с зародышем, чтобы превратиться в полутораметровые кули, находящиеся в нижней части склепа. Они висели причудливыми затаившимися зарослями, словно ожидая, когда налетевший ветерок приведет их в движение.

Найман кашлянул, и мы с Прескотт стряхнули оцепенение, охватившее нас на пороге хранилища.

— Вероятно, размещение клонов может показаться беспорядочным, но на самом деле оно рассчитано компьютером.

— Знаю. — Кивнув, я подошел к одному из нижних мешков. — Он получен из фрактали, верно?

— Что?.. Да.

Казалось, Наймам недоволен моими познаниями.

Я приблизился к одной из сумок вплотную, разглядывая клон. В нескольких сантиметрах от моего лица под полупрозрачной оболочкой дремала Мириам Банкрофт, погружённая в околоплодные воды. Она обхватила руками грудь, сжав кулачки под подбородком. Волосы были заплетены в толстую змею, свернувшуюся кольцами на макушке и прикрытую тонкой сеткой.

— Здесь вся семья, — пробормотала у меня за спиной Прескотт. — Муж, жена и шестьдесят один ребёнок, все до одного. У большинства по одному или два клона, но у Банкрофта и его жены их по шесть. Впечатляет?

— Да.

Я машинально протянул руку и прикоснулся к пленке, покрывающей лицо Мириам Банкрофт. Она оказалась тёплой и чуть подалась от нажатия. Вокруг трубок, по которым подводились питательные вещества и отводились отходы жизнедеятельности, поднимались маленькие бугорки; тут и там торчали пупырышки, оставленные иглами, через которые забирались образцы тканей или вводились внутривенные препараты. Плёнка разрывалась, пропуская инороднее тело, а затем снова зарастала.