Ричард Морган - Видоизмененный углерод

Послышался приглушенный голос Кавахары. Должно быть, она находилась в другом помещении, за аркой.

— Они идут?

Лицо Трепп оставалось безучастным. Она оторвала взгляд от меня.

— Да, — громко произнесла она. — Будут здесь через пару минут.

Я приходил в себя. Что-то заставляло нервы оживать, шипя и искрясь. Я чувствовал, как меня начинает бить холодная дрожь, и вместе с этим воздух, попадающий в легкие, терял плотную удушливость. Это означало, что действие бетатанатина заканчивается быстрее, чем должно было быть. Однако мои конечности словно налились свинцом, а пальцы, казалось, были в толстых шерстяных перчатках, по которым пропускали слабые разряды электрического тока. Нечего и думать о том, чтобы вступать в схватку в таком состоянии.

Моё тело всем весом прижимало левую руку к палубе. Правая рука была откинута под неестественным углом. Мои ноги, самое большее, смогли бы удержать меня в вертикальном положении. Выбор действий был очень ограниченный.

— Вот и хорошо.

Я ощутил на плече руку Кавахары. Меня перевернули словно рыбу, которую собираются выпотрошить. Лицо Кавахары превратилось в маску сосредоточенности; в руке она держала плоскогубцы с заостренными губками. Поставив колено на грудь, Кавахара придавила меня к полу, раскрывая пальцами веки на моем левом глазу. Подавив желание заморгать, я сохранил полную неподвижность. Плоскогубцы приближались, приоткрытые на полсантиметра.

Я напряг мышцы запястья, и нейрозащелка выбросила нож «Теббит» в руку.

Я ударил наотмашь.

Я целился Кавахаре в бок, под последнее ребро, но сочетание шокового заряда и отходняка после бетатанатина дало себя знать. Нож лишь полоснул ей левую руку чуть ниже локтя, наткнулся на кость и отскочил назад. Пронзительно взвизгнув, Кавахара отпустила мой глаз. Разумеется, плоскогубцы тут же нырнули вниз, попали мне в скулу и проткнули мягкие ткани щеки. Я ощутил смутную боль. Левый глаз затянуло кровью. Я снова сделал слабый выпад ножом, но на этот раз Кавахара успела отпрянуть в сторону и отразила удар раненой рукой. Она опять взвизгнула, и моя перчатка, колющая электричеством, разжалась. Рукоятка ножа скользнула по ладони, и я остался безоружен. Собрав всю оставшуюся энергию в левую руку, я нанес хук снизу, попав Кавахаре в висок. Она скатилась с меня, зажимая окровавленную руку, и на мгновение мне показалось, что рана оказалась достаточно глубокой для того, чтобы достать до кровеносных сосудов составом Ц-381. Но нет, Шейла Соренсон сказала, что цианид сделает свое дело за время, требующееся на пару вдохов.

Кавахара, шатаясь, поднялась на ноги.

— Какого хрена ты ждешь, твою мать? — ядовитым тоном спросила она у Трепп. — Пристрели этот кусок дерьма, живо…

Она осеклась на последнем слове, прочтя правду на лице Трепп за мгновение до того, как та потянулась за убранным в кобуру шоковым пистолетом. Возможно, правда дошла только сейчас и до самой Трепп, потому что она действовала слишком медленно. Отбросив плоскогубцы, Кавахара резко выхватила из-за пояса осколочный пистолет и шокер, наводя их на грудь Трепп до того, как её оружие успело наполовину покинуть кобуру.

— Ах ты вероломная гребаная сучка, — бросила Кавахара, и в её недоуменном голосе прозвучал грубый акцент, который я никогда раньше не слышал. — Ты ведь знала, что он приходит в себя, так? Ты — труп, долбаная стерва!

Шатнувшись, я бросился на Кавахару как раз в тот момент, когда она нажала на спусковые крючки. Послышались выстрелы, ультразвуковой вой осколочного пистолета и резкий электрический треск шокера. Краем глаза я смутно увидел, как Трепп судорожно попыталась вытащить свое оружие до конца, но это ей не удалось. Она повалилась на пол с комичным выражением удивления на лице. В это самое мгновение моё плечо врезалось в Кавахару, и мы отлетели назад, к наклонному окну. Кавахара попыталась выстрелить в меня, но я обеими руками отбил пистолеты в стороны и обхватил её за талию. Она ударила своей раненой рукой, и мы повалились на скошенное стекло.

Шокер, вывалившись из руки Кавахары, с грохотом полетел по полу, но она смогла удержать осколочный пистолет. Он описал дугу в мою сторону, однако я в последний момент неуклюже отвел его вбок. Другой рукой я ударил Кавахару в голову, промахнулся и попал ей вскользь в плечо. Свирепо оскалившись, она ударила меня головой в лицо. Мой нос сломался, наполнив рот привкусом сельдерея. Почему-то возникло острое желание глотнуть эту кровь. Кавахара навалилась на меня, прижимая к наклонному стеклу и что есть силы колотя кулаками в грудь. Мне удалось отразить два или три удара, но энергия быстро вытекала из тела, и мышцы рук теряли интерес к происходящему. Внутри все опять начинало неметь. Кавахара увидела, что схватка закончена, и её лицо, нависшее надо мной, исказилось в зверином торжестве. Она напоследок ударила ещё раз, прицельно, в пах. Согнувшись пополам, я сполз по стеклу и застыл бесформенной грудой на полу.