Марина Наумова - Ночной народ

- Послушай, Бун, - голос тоже был знаком, но Эрону понадобилось еще несколько секунд, чтобы окончательно узнать Дейкера, - не сопротивляйся и пойди с этими людьми...

Дейкер специально разговаривал с ним громко и четко, не так, как во время приема. Можно было подумать, что на самом деле все его речи обращены не к Буну, а к Джойсу и остальным полицейским, нервно сжимающим автоматы.

- Успокойся, - даже это многократно слышанное слово звучало сейчас неестественно.

Эрон удивленно уставился на доктора. Зачем он здесь? Что его принесло сюда? Какое отношение Дейкер имеет к полиции?

Эрону стало вдруг неприятно, что он совсем недавно откровенничал с этим человеком.

"Подожди, - одернул он себя. - Вспомни последний разговор. Дейкер не хотел тебя выдавать. Его заставили. И он сам верит в мою вину, как верят все... Все, кроме жителей Мидиана, истинно всезнающих. Дейкер - не враг. Он - не враг! Он просто боится, что я могу напасть первым... Наверное, так".

- Все в порядке, - продолжал Дейкер, подходя к Эрону почти вплотную и заслоняя его своим телом от глаз полиции. - Они не причинят тебе никакого вреда.

"Он - не враг... - устало твердил себе Эрон, пока его не осенила вдруг новая идея. - Что если Дейкеру можно все объяснить? Вдруг он поверит... Да и арест - еще не приговор. Существуют законы, адвокаты или, наконец, права человека".

- Доктор, - взмолился Эрон уже вслух, - но я не убивал! Я точно это знаю! Я был в Мидиане... И все это сделал не я!

"Ты сейчас великолепен, - прищурился Дейкер. - Честное слово, я обязательно пришлю венок на твою могилу!"

- Я знаю.

Как сухо и официально прозвучали эти слова!

Достаточно для того, чтобы повергнуть в бездну отчаяния загнанного в угол человека.

- Доктор... - выпалил Эрон. Еще немного, и он бросился бы перед Дейкером на колени, осознавая, что в этот момент теряет сразу все: и Мидиан, и Глорию - если не сумеет отвести обвинение, доказать свою правоту всему людскому миру. - Доктор, я прошу вас, постарайтесь мне поверить!

- Я верю тебе, - кивнул Дейкер, и сложно было сказать, насколько искренен был он на этот раз.

То, что произошло через секунду, Эрон попросту сперва не понял, а потом понимать стало некогда.

Неожиданно Дейкер рванулся в сторону, словно увидел за спиной Эрона привидение.

- У него оружие!!!

Крик ударил по ушам автоматчиков: ключевое слово сработало с точностью компьютера. Как по команде, пальцы надавили на спусковые крючки.

Рассекая ночной воздух, загрохотали очереди.

- Остановитесь! - голос Джойса потонул в общем шуме.

Пули впивались Эрону в грудь, рассекая кожу, дробя кости и разрывая мышцы, и все же он пока стоял. Стоял, уже мертвый, и на лице его, вместо боли и страха, застывало удивление.

- Прекратите!

На этот раз инспектора услышали - очереди начали стихать.

Эрон в последний раз качнулся и опрокинулся на спину.

- Кто вам приказал стрелять? - выскочил вперед Джойс, ища глазами Дейкера.

Доктор уже поднимался из мелкой канавы, стряхивая с одежды приставшие травинки.

Джойса трясло. Уничтожение преступника избавляло его от одной проблемы, зато вполне могло подвести под внутренний дисциплинарный суд со всеми вытекающими отсюда последствиями. Иди доказывай, что стрельбу начали без его приказа, что у полицейских нервы ненамного крепче, чем у нормальных людей, и что ночь, близость кладбища, репутация подозреваемого и, в довершение всего, неудачный крик доктора заставили полицейских забыть о начальстве...

Да и доктор - хорош гусь! Сам ведь напросился, вылез вперед... Не стоило его пускать... Его ведь за это не упрекнешь - Дейкер не обязан сохранять хладнокровие, общаясь с таким страшным преступником.

Врач - не полицейский. Ему позволены некоторые слабости.

Досадуя на неудачное стечение обстоятельств, Джойс подошел к трупу. Эрон лежал лицом кверху, на месте груди и диафрагмы находилось одно сплошное кровавое месиво. Даже ладони, поднятые вверх, словно в молчаливом протесте перед несправедливостью судьбы, были покрыты запекшимся пурпуром.

Ладони? Пустые ладони?!

Джойс нахмурился. Что-то не нравилось ему в этих молящих о хотя бы посмертной пощаде руках.

Но - что?

Поняв, в чем дело, Джойс резко повернулся, ища глазами доктора. Дейкер стоял неподалеку.

- Я не вижу у него никакого оружия... - ледяным тоном проговорил инспектор. - Что вы скажете на это, доктор?

В глазах Дейкера что-то изменилось. Что мелькнуло в них? Жалость? Беспокойство? Чувство вины перед преданным им пациентом? Или нечто совсем другое?