Владимир Михайлов - Сторож брату моему

Они выбрались из корабля. Засады не было. Уве-Йорген все же велел идти по одному, рассыпавшись, с автоматами наизготовку. Так они добрались до катера. Не зря они укрыли машину так надежно: противник, видимо, даже не наткнулся на нее. А может быть, те и заметили, но решили сначала одержать победу, а потом уже заняться трофеями.

Спокойно, без суеты трое погрузились в катер. Закусили тем, что лежало в холодильнике. Потом Уве-Йорген сказал:

– Ну, начнем второе действие.

И включил стартер.

Уве-Йорген, сам того не зная, любил театр. Не то, чтобы он ходил на спектакли; в молодости он любил факельные шествия, рев десятков тысяч на стадионе, мгновенную мертвую тишину – и снова рев, и руки, вытянутые в одну сторону, к одному человеку.

Он любил, когда сотни и тысячи однообразно одетых людей шагали, высоко поднимая и с размаху ставя ноги – все разом, все вместе: раз, два, три! Когда одновременно поворачивались головы и взлетало оружие.

Свой маленький спектакль он собрался поставить на совесть.

– Это и есть столица?

– Да, – подтвердил Георгий.

– Приличный городок. Молодец, штурман. Ну-ка, пристегнитесь как следует.

– Что ты хочешь сделать?

– Предупредить о нашем визите.

Обернувшись, он проверил взглядом, хорошо ли выполнено его распоряжение, выключил автомат и положил руки на пульт.

– Ну, значит… – произнес он, усмехнувшись.

Набирая скорость, катер круто пошел на снижение.

Моторы ревели.

– Держитесь крепче! – посоветовал пилот.

Он круто положил машину в вираж. Короткие крылья дрожали. Спутникам Рыцаря показалось, что плоскости вот-вот отлетят. Но, видимо, Уве-Йорген хорошо чувствовал, каким запасом прочности обладала машина.

Они неслись над городом, катя перед собой волну грохота. Крыши проносились в нескольких метрах под ними. От их мелькания могла закружиться голова. Георгий и Питек невольно зажмурились. Уве-Йорген смотрел вперед. Он усмехнулся.

– Штурман! – крикнул он резко.

Георгий открыл глаза.

– Где центр?

Георгий взглянул.

– Под нами.

– Снижаюсь!

Он уравновесил машину только перед самой посадкой. Грохот заполнял площадь. Люди в панике разбегались.

Уве-Йорген выключил мотор.

– За мной! – скомандовал он.

Они выбрались наружу.

– Как я учил!

Они встали сзади пилота, повесив автоматы на шею, держа на них руки.

– Шагом – марш!

Средний подъезд дома Хранителей был прямо перед ними.

Маршируя, они пересекли площадь и поднялись на крыльцо.

В вестибюле было много людей. Уже знакомый Питеку чиновник заторопился к ним.

– Что вам…

Уве-Йорген кратко приказал:

– Молчать!

Чиновник умолк.

Уве-Йорген приказал:

– К Хранителю! Живо!

Чиновник попятился:

– Это невозможно! Изложите ваше дело…

Уве-Йорген, не снимая автомата с груди, выпустил очередь. Штукатурка с потолка посыпалась на пол.

– Ясно? – спросил пилот.

Чиновник молчал.

– К Хранителю Уровня, живо!

Чиновник окинул взглядом двух спутников пилота. Они безмолвно стояли, но руки их, лежавшие на автоматах, показались чиновнику очень выразительными.

– Вы тоже… из этих? – пробормотал он, не скрывая страха.

– Ты еще узнаешь, из каких мы! – пообещал Уве-Йорген угрожающе. – Мне долго ждать?

– Но… его нет!

– Веди!

– Как угодно, но его действительно нет! Он… в Сосуде!

– Я тебя самого загоню в сосуд, – сказал пилот. – И ты там останешься, пока тебя не выплеснут на помойку. Живо!

И он сделал движение, собираясь снять автомат.

– Пожалуйста, – тихо проговорил чиновник. – Я отведу вас.

– Иди вперед. Показывай!

Чиновник беспрекословно заспешил впереди.

Трое шагали за ним, четко ступая в ногу. Уве-Йорген любил театр и знал – или полагал, что знал, – что именно нравится людям.

Людям нравится, чтобы ими командовали. Тот, кто командует, принимает на себя и ответственность.

Людям не нравится нести ответственность.

Трое шагали в ногу по бесконечному коридору.

Остановились перед железной дверью.

– Открыть!

Чиновник послушно отворил. Руки его подрагивали.

– Вперед!

Лестница. Площадка, перегороженная решеткой.

– Иди вперед!

– Сейчас, сейчас… Одну минутку…

Чиновник возился. Потом повернул лицо к пилоту, вымученно улыбаясь:

– Надо разрядить… Иначе…

– Быстрей!

– Да-да, сию секунду…

Наконец решетка поднялась.

– Вперед!

Снова коридор.

Снова железная дверь.

– Открыть.

Дверь распахнулась. За нею был кабинет.