Михаил Немченко - Пари

Михаил Немченко, Лариса Немченко

ПАРИ

Сегодня, когда "говорящая рыба" раскрыла нам наконец загадку Ангольской впадины, никому уже не придет в голову усомниться в правдивости рассказа Вагина и Тилтона. А ведь тогда, год назад, очень многие люди вообще отказывались всерьез обсуждать вопрос об "Ангольском чуде", - даже после того, как специальная международная экспедиция установила, что подводное поднятие действительно имеет место. Удивляться такому недоверию не приходится. Известно, что ни Вагин, ни Тилтон не могли представить никаких прямых доказательств в подтверждение своего сногсшибательного рассказа.

А то обстоятельство, что участниками и очевидцами этой невероятной истории были два "профессиональных выдумщика", как вы сами понимаете, отнюдь не делало ее в глазах общественности более достоверной.

Да, скептиков было больше чем достаточно. И, вероятно, именно поэтому в те дни в газетах и журналах можно было увидеть лишь краткие сообщения о рассказе двух литераторов. Сегодня, когда все сомнения отпали, мы предлагаем вниманию читателей более полный материал, излагающий все факты, сообщенные А. И. Вагиным.

* * *

Вагин и Тилтон сидят рядом, скорчившись в неудобных позах, на низкой складной скамеечке перед задним иллюминатором.

- Глубина две тысячи шестьсот метров, - не оборачиваясь, говорит профессор. - Ровно полпути до дна.

Вагин бросает взгляд на хронометр. Погружение длится уже час двадцать пять минут. Значит, еще столько же... Что ж, надо набраться терпения.

Нет, разумеется, он ни на секунду не раскаивается, что принял предложение профессора. Спуститься в батискафе на дно океана - разве это не сказочно для сухопутнейшего москвича, который до плавания на "Ладе" и моря-то по-настоящему не видел. Каждый на его месте считал бы себя счастливчиком. Особенно если учесть, что у пульта управления батискафа сидит сам профессор Орнье. Знаменитый Клод Орнье, почти одновременно с Пикаром исследовавший глубочайшие бездны мирового океана. Одна встреча с этим человеком должна придать будущему очерку особый интерес.

Все это так, но что касается самого погружения... Вагин невольно морщится, растирая затекшую ногу. Собственно, если бы не стрелка глубиномера, неуклонно ползущая влево, можно было бы подумать, что батискаф просто неподвижно висит в толще воды, Никаких признаков движения. За все полтора часа в иллюминаторе не промелькнуло ни одной рыбы, ни единого облачка планктона. Ничего, кроме освещенной прожекторами синей пустоты...

Правда, Вагин и не рассчитывал встретить в этих водах густое население. О массовом заморе рыбы в северной части Ангольской впадины писали во всех газетах. Суда, пересекавшие этот район в феврале, двигались в сплошной "ухе" из мертвых рыб, плававших кверху брюхом... Но ведь с тех пор прошло как-никак почти полгода! Предполагали, что впадина хоть в какой-то степени снова стала обитаемой. А она, оказывается, все гак же безжизненна, как и после падения этих небесных глыб...

Время от времени Тилтон выключает наружное освещение, и тогда маленький круг иллюминатора зияет густой, плотной тьмой. В такие минуты тишина в гондоле кажется особенно глубокой. Чуть слышно жужжат приборы. С мягким шипением вырывается из баллона живительная струйка кислорода. Профессор и Тилтон молчат, занятые каждый своим делом. А ему, пассажиру, остается только сидеть и смотреть в пустоту. И думать.

Еще полтора часа - и он увидит дно. Погруженное в вечный мрак дно океанской впадины. Нет, как ни говори, вам просто чертовски повезло, товарищ спецкор приключенческого журнала! Можно себе представить, как удивится редактор, когда вместе с очередным очерком с борта траулера, разведывающего у берегов Африки новые районы промысла сардины, получит репортаж о путешествии в глубины океана. "Батискаф уходит в пучину". Или просто: "Я спускался с Клодом Орнье". Хотя нет, пожалуй, слишком претенциозно...

Да, любопытно все получилось. Ведь еще вчера он, Вагин, имел самое смутное представление об экспедиции профессора Орнье. То есть он, конечно, знал из газет, что знаменитый глубоководник еще с весны проводит исследования где-то здесь, в Южной Атлантике. Слышал и о том, что экспедицию взялся финансировать заокеанский газетный трест, приставивший к профессору своего корреспондента. Но этим все сведения и исчерпывались. И вот - неожиданная встреча в океане.

Становится прохладно. Зябко поеживаясь, Вагин подносит руки к электрообогревателю. Право, даже как-то не верится, что еще вчера он изнывал от зноя на палубе "Лады". "Лада", "Лада", как-то ты там сейчас...