Михаил Немченко: Пари

Участники встречи - несколько десятков писателейфантастов с пяти континентов - собрались в небольшом старом отеле на Оливье де Клиссон, той самой улице, где более полутора веков назад появился на свет мальчик по имени Жюль. Это имя склонялось на все лады в рекламах окружающих кафе и магазинов, единодушно доказывавших, что долг земляков и почитателей знаменитого романиста - пить коньяк "Капитан Немо" и курить папиросы "Паганель".

Русский и американец разговорились перед началом первого заседания, когда участники встречи, еще не успев как следует перезнакомиться, группами и в одиночку прохаживались по небольшому холлу, с любопытством разглядывая друг друга. Вагин стоял у окна, беседуя с польским писателем Ляшевским, когда к ним подошел спортивного вида блондин в синем костюме и, улыбаясь, представился:

- Фрэнк Тилтон. Хочу установить контакты между Востоком и Западом.

Так состоялось знакомство.

- Так это вы написали "Свет голубой звезды"? - оживился американец, когда Вагин назвал свою фамилию. - Читал, читал...

Он говорил по-русски вполне правильно, хотя и с сильным акцентом.

- Где же вы могли читать? - удивился Вагин.

- Где? В "Знание - сила", разумеется. Я постоянный подписчик этого журнала... Удивлены? - Тилтон неопределенно хмыкнул. - Видите ли, мне не доставляет особого удовольствия говорить комплименты, но сегодня трудно писать о науке и технике будущего, не читая московских журналов. Думаю, что их выписывают все, кто здесь присутствует. За исключением разве что мисс Флай...

Едва заметным кивком головы он указал на высокую худощавую даму с ярко накрашенными губами, которая, дымя сигаретой, прогуливалась по залу, под руку с каким-то господином.

- Слышали о ней? Неужели нет? - Тилтон изобразил на лице притворное изумление. - Мисс Флай - автор нашумевшей трилогии о любви канадского астролетчика и пылкой марсианки. Мастерская обрисовка самых пикантных подробностей...

Американец закурил и вдруг спросил:

- Ну а мое вы что-нибудь читали? "Тилтон... Тилтон... - мучительно припоминал Вагин. - Ах да, про конец света..."

- Читал один рассказ, - проговорил он. - Названия, правда, не помню...

- Я и сам не запоминаю названий, - усмехнулся его собеседник. - Впрочем, мне это, пожалуй, простительно: как-никак их набралось уже около четырехсот... А о чем был тот, что вы прочли?

- О том, как космонавты, возвращающиеся на Землю из далекого путешествия, узнают, что в их отсутствие наша планета завоевана какими-то чужезвездными чудовищами...

- А, припоминаю... - Тилтон кивнул. - Ну и, разумеется, он вам не понравился. Ведь так?

- Если честно, - я не мог оторваться, - признался Вагин. - Ничего не скажешь, вы умеете брать читателя за жабры. Но сама идея... Да, я считаю подобные прогнозы в принципе неверными.

- О да, я знаю это из вашего романа... - начал было американец.

Но в этот момент участников встречи пригласили в зал, и "самое большое собрание вывихнутых мозгов" - как выразилась в те дни одна нантская газета - было объявлено открытым.

Вечером того же дня Вагин и Тилтон ужинали в ресторане.

Собственно, они уже поужинали и теперь допивали кофе, не без любопытства поглядывая на своего соседа по столику, грузного молчаливого немца, с сосредоточенным видом поглощавшего третью порцию какого-то замысловатого бретонского рагу. Вагин уже успел узнать, что этому человеку дважды присуждалась первая премия на традиционном "Конкурсе леденящих новелл", ежегодно проводимом мюнхенским "Клубом ужасов".

- Так я хочу вернуться к нашему утреннему разговору, - заговорил Тилтон, поставив на стол пустую чашку. - О вашем "Свете голубой звезды". Должен сказать, что прочел я его, в общем, с интересом. Но, понимаете, все портит этот ваш пресный дистиллированный оптимизм. Особенно в сцене встречи землян с "синими великанами". Все такие миленькие и добренькие, как в сказках для маленьких девочек.

- Зачем же утрировать? - не выдержал Вагин. Тилтон остановил его нетерпеливым жестом.

- Погодите, я еще не кончил. Я хочу спросить: почему, собственно, вы так уверены, что встреча с обитателями других миров не будет трагической для людей Земли?

- Если она вообще когда-нибудь состоится, - неожиданно проговорил немец, перестав жевать. - В моей новой повести астронавты, из конца в конец пересекшие Галактику, ощутят ужас космического одиночества, ибо они поймут, что Земля - единственная искорка жизни, теплящаяся во мраке Пространства.

Он замолчал и снова принялся за свое рагу.