Николай Калиниченко - Здесь будет сад

Говорили, что если часто обращаться к песку – силы просящего возрастают, фантазия затачивается, как лезвие ножа. Появились клубы и общества по применению джиннита. Обсуждался вопрос о введении нового предмета в школах.

Азиза возглавила одну из групп сабов. Они называли себя Мечтатели. Беззлобные, слегка рассеянные, эти люди сразу понравились Надиру. Он с удовольствием посещал их собрания и не столько совершенствовался, сколько наслаждался общением. Своей целью Мечтатели ставили создание нетривиальных вещей и живых существ. Они верили в то, что возможности песка куда шире, чем это принято считать. И, к несчастью, оказались правы.

– Нашел! Идите сюда скорее, – Менакер махнул Надиру рукой. – Можете посветить?

Надир подошел к дереву, достал зажигалку. Огонь осветил белый, словно мраморный, ствол.

– Смотрите, вы видите ее?

Надир наклонился еще ближе и вдруг разглядел профиль молодой девушки. Тонкие черты лица, крупный нос с горбинкой, волосы собраны в пучок на затылке. Это было что-то вроде барельефа. Только материалом для украшения служила плоть дерева.

– Это Ребекка, моя жена, – тихо сказал Менакер. – Как уйти, не простившись?

– Вы использовали песок?

– Почему сразу песок? – Старик поморщился. – Вы так верите в эту… субстанцию?

– Но это лицо в стволе… похоже на чудо.

– Когда мы пришли сюда, здесь не было ничего. Сухая мертвая земля. Скептики говорили, что саженцы никогда не приживутся. И вот за пять лет на целине поднялись сады. Отсюда и до Радужных гор. Персики, вишня, алыча – тысячи квадратных километров. Вот – чудо!

Они помолчали.

– Это разновидность платана, – часовщик прикоснулся к стволу. – В юности его кора мягкая и чувствительная, точно кожа младенца. Я вылепил профиль жены из экопластика, закрепил его вот здесь, у развилки. Через год материал растворился, а форма осталась. Навсегда. Если мне становилось одиноко, я приходил сюда и говорил с Ребеккой. Потом начались перемены. Пришлось перебраться в центр. Я думал, коттедж давно снесли или песок пожрал его…

– Я не знаю, что со мной. Мне снится осень. Листья опадают с деревьев. И каждый лист – это лицо. Человек, которого я знала. Я боюсь, брат. Боюсь, что однажды все листья в саду осыплются. Я забуду дорогих мне людей. Тебя, Федора… Егорку. – Азиза закрыла лицо руками.

Благодаря джинниту дом Азизы преобразился. Он походил то на дворец султана, то на рыцарский замок. Интерьеры и помещения все время менялись. Надир восхищался каждым новым обличьем, хвалил сестру, однако тот, первый дом с окнами в сад и поющими колокольцами нравился ему куда больше.

– Что говорит хозяин? – Надир относился к свояку с легким холодком. Если бы спросили почему – не смог бы ответить. Спокойный сильный мужчина, Федор Алтарев производил приятное впечатление на собеседников. Несмотря на свою молодость, он возглавлял охрану хакима. Помимо железной воли Федор обладал харизмой настоящего лидера. Бывалые стражники слушались его беспрекословно. К жене и сыну Алтарев относился, словно к иконам. Окружал заботой и буквально боготворил.

– Он старается понять меня. Подбодрить. Но я же вижу. Ему трудно принять мои способности. Федя говорит: то, что не требует усилий, не приносит счастья. Он не понимает, какое наслаждение работать с джиннитом… – Упоминание красного песка как будто придало сестре сил. Ее взгляд прояснился, на лице появилась легкая улыбка. – Ну, что мы все про меня да про меня. Расскажи, как твои дела?

– Нормально. Завод закрывают. – Надир постарался сказать это буднично, без надрыва.

– Давно пора. Толку теперь от него… – Азиза махнула рукой, словно хотела стряхнуть пыль с рукава. Потом спохватилась: – Ой! Прости. Ты расстроился? Но ты должен понять. Человек ищет, где лучше. Теперь мы можем строить дома совершенно бесплатно. И какие дома!

– Не строить, а создавать. – Надир все-таки не выдержал.

– В чем разница?

– Строительство – это сложный процесс. Требует труда, времени, квалификации. Чтобы стать специалистом, нужно учиться годы.

– Ну вот, ты говоришь, как Федор, – поморщилась Азиза. – Зачем ты цепляешься за старое, брат? Пойми: так, как раньше, уже не будет. Люди станут все чаще использовать песок желаний. Мы перешагнем ограничения быта, козни политиков и бюрократов. Только свобода! Только творчество! Разве не к этому стремится каждый человек?

– Не знаю. Не уверен. Люди по-разному понимают свободу.

– Это все от незнания. Вот когда мы…