Александр Хлебников - Отблеск грядущего

— Хлеб… мамочке и братику… отнесите… Не встают они… Карточки…

С ужасом Сандра подумала, что это могло бы случиться и с Сережей, если бы он пошел за хлебом. И она не смогла бы предотвратить его гибель, как не смогла сейчас спасти никого. Ведь она, Сандра, ничего не знала о сегодняшнем артналете! В ежедневной хронике БП броши он почему-то не значился. Может быть, потому, что артобстрелов было слишком много? Но если бы она знала, разве могла бы она уговорить людей на какое-то время покинуть очередь? Нет, конечно. Никто бы ей не поверил. Невыносимо сознание собственного бессилия…

Когда она добралась до булочной, хлеб, к счастью, уже отпускали. Наконец-то Сандра получила его: четыреста граммов на свою рабочую карточку и двести пятьдесят — на карточки Сережи и Кати. Целое богатство!

Хлеб был почти естественного цвета, ноздреватый и духовитый. Совсем не такой выдавали в декабре и начале января. Тогда это была похожая на оконную замазку масса черно-зеленоватого цвета, сырая настолько, что сожми покрепче — потечет вода. Выпекали-то его из целлюлозы, отрубей, жмыхов, горчичной дуранды с минимальным добавлением муки.

Сейчас хлеб — почти настоящий! Как люди радовались ему! Дрожащими пальцами брали его, тщательно заворачивали в тряпицу — крошечку б не обронить! прятали за пазуху поближе к телу.

Когда Сандра входила в комнату, Катя обычно радовалась: «Ура, ура! Тетя Сандрушка поесть принесла!» Они растапливали печурку, почему-то называемую «буржуйкой», садились вокруг. Начиналось священнодействие — она делила хлеб в привычной последовательности: на утро, обед и вечер. Потом из утреннего кусочка сушила сухарики — они были вкуснее — и крошила их в горячую воду. Получалось нечто вроде супа, съесть который было намного сытнее, чем просто хлеб.

На этот раз Сандру встретила тишина. Сердце сжалось недобрым предчувствием.

— Катенька, я хлебца принесла!

Девочка не ответила. Сандра торопливо зажгла коптилку — дети на кроватях. Прислушалась — вроде бы дышат.

На душе отлегло.

— Ребятки, быстренько к столу, — возвестила она. — Будем завтракать!

Первым зашевелился Сережа.

— Буди Катю. Ишь как разоспалась, — вновь разжигая огонь в «буржуйке», распорядилась Сандра.

— Катечка не разоспалась, — тихо ответил Сережа. — Наша Катечка умерла.

— Когда?!

— Вскоре как вы ушли.

Взяв коптилку, Сандра осветила малышку. Девочка не дышала. Лежала закусив ладонь. Наверное, чтобы не кричать от муки. Так и застыла с ручонкой, поднесенной ко рту. С прокушенной. И ни капельки крови из ранки…

— Что… Катенька… говорила?

— Сначала ничего. Качалась, качалась. Долго… А потом подозвала меня и попросила… — Тут голос Сережи пресекся. Давясь слезами, продолжил: — И попросила: «Сереженька, миленький, дай мне карамельку!» А откуда я возьму? Так и умерла…

Сандра обняла его:

— Мальчик мой, перестань, не плачь. Слышишь? Не надо. Теперь ничем ей не поможем… Встань. Тебе нужно поесть.

— Не хочу.

— Я хлеб принесла. Понимаешь — хлеб!

— Не надо, тетя Сандра. Ничего не хочется есть.

— Чего же ты хочешь?

— Чтобы вы сберегли… мои тетрадки о звездоплавании… Они здесь, под подушкой… Пошлите их в Москву… После войны, — медленно, будто засыпая, сказал Сережа.

— Ты сам это сделаешь после войны!

— Нет… я скоро… тоже умру, — убежденно сказал мальчик.

— Глупости! — воскликнула Сандра. — Не смей поддаваться слабости! Сереженька, дорогой, продержись еще немножко, все будет хорошо. Умоляю, подожди, потерпи еще самую малость!

Она тормошила его, трясла. Веки мальчика с трудом приоткрылись.

— Не шевелите… Дайте поспать… — Веки сомкнулись.

«Отказ от еды, — вспыхнули в памяти слова инструктора Центра, — в условиях ленинградской блокады означал третью, и самую тяжелую, стадию дистрофии. Она наступала при таком истощении организма, когда уже любая врачебная помощь бесполезна. В третьей стадии дистрофии человека могло спасти или чудо, или сильное душевное потрясение…»

Сомневаться не приходилось: мальчик умирал. А у нее нет даже аптечки из штатного снаряжения десантника! Сама отказалась взять, чтобы не иметь перед ленинградцами никаких преимуществ, быть с ними наравне. Какая тяжелая расплата за глупую щепетильность!

В аптечке-то обязательно должны быть стимуляторы, применяемые десантниками при аварийных ситуациях.

Только они, пожалуй, могли бы сейчас спасти Сережу!..

Нужен стимулятор, немедленно! А его нет. Тогда заменитель его. Какой? Скорее же…