Роберт МакКаммон - Жизнь мальчишки. Том 2.

— Какого черта ты тащишь с собой мальчишку?

— Это семейное дело. А теперь заткнись и будь куколкой.

— Чтоб тебя черти забрали, чтоб ты сдох. — Лэнни смачно сплюнула прямо на пол машины, но Донни только рассмеялся.

Мы снова промчались через мост с горгульями. Промелькнул брошенный Ракета. На корзинке устроилась ворона и клювом пыталась разорвать коробку, чтобы добраться до пирога. Какое унижение! Донни промчался через Зефир, ни разу не сбросив скорость ниже шестидесяти миль; потревоженная палая листва еще долго крутилась за нами следом. Пронзив городок насквозь, мы вылетели с другой стороны его на Шестнадцатое шоссе и помчались в сторону Юнион-Тауна.

— Так ты украл этого мальчишку с улицы? Лэнни еще не успокоилась.

— Точно, ты его украл! Тебя пристрелят за это, Донни! Тебе это с рук не сойдет, точно тебе говорю!

— Мне плевать. Ты теперь будешь жить со мной. А на остальное мне начхать.

— Я не стану жить с тобой!

Лапа Донни схватила Лэнни за подбородок и стиснула ее щеки. “Шеви” бросило к обочине, у меня перехватило дыхание, когда деревья рванулись к нам навстречу. Резко крутанув руль, Донни снова выправил машину и вернул ее на середину дороги. Езду по полосам он, похоже, не признавал, все это время мы держались только средней разделительной линии.

— Больше никогда не говори такого, ясно? Если хочешь, чтобы твоя смазливая мордашка осталась в порядке, никогда больше не говори такого!

— Сейчас умру от страха!

Лэнни попыталась вырваться, но Донни держал крепко. Его пальцы были точно из железа.

— Мне очень не хочется делать тебе больно, детка. Бог свидетель, я хочу заботиться о тебе.

Рука Донни разжалась и отпустила лицо Лэнни, но отпечатки его пальцев так и остались на ее щеках.

— Я не твоя детка! Я говорила тебе об этом еще год назад! У меня нет желания связываться ни с тобой, ни с твоими окаянными братьями!

— Но деньги наши ты берешь, разве не так? И под бок пускаешь, верно? — Я профессионалка! — отозвалась Лэнни с некоторой долей гордости. — Я никогда не любила тебя, как ты это не уразумеешь? Ты мне даже не нравишься! В жизни я любила только одного парня, но он сейчас на небесах!

— На небесах? — В голосе Донни ясно слышалась насмешка. — Этот слизняк гниет сейчас в аду.

Глаза Донни на мгновение метнулись к зеркалу заднего вида. Я заметил, как глаза сына Большого Дула сузились.

— Это что за хреновина? — прохрипел он. Я моментально оглянулся назад. На большой скорости нас догоняла машина, настигала с каждой секундой. Черный автомобиль. Черный, как пантера.

— Нет, — затряс головой Донни. — Я не мог так надраться!

Лэнни тоже оглянулась назад; ее разбитая нижняя губа припухла.

— Что там такое?

— Машина. Ты видишь ее?

— Какая машина?

Ее карие глаза не замечали на дороге позади нас ничего. Но я все видел. Видел отчетливо и ясно, гораздо лучше, чем на картинке или в кино. И Донни тоже видел. Я это понял по тому, как затряслись его руки на руле, отчего “шеви” завилял на дороге. Черный автомобиль настигал нас неуклонно, словно рок. Еще через мгновение я различил языки пламени, которыми был разрисован его капот. За круто скошенным назад лобовым стеклом я заметил силуэт водителя, пригнувшегося к рулю. Создание за рулем черной машины неотрывно глядело нам в след, мечтая только об одном: догнать нас.

— Что за чертовщина! — прохрипел Донни, стискивая пальцами меховой руль так, что побелели костяшки. — Неужто я с катушек срываюсь?

— Наконец-то до тебя дошло! Уже за одно то, что ты увез меня силой, тебя полиция по головке не погладит, а ко всему прочему ты еще и ранил мисс Грейс! А если бы ты ее убил?

— Заткнись, сука!

Крохотные бисеринки пота вдруг разом высыпали на Донни. Его глаза продолжали, как заводные, скакать от зеркала заднего вида к извивавшейся впереди дороге. Мы вошли в крутой поворот. На мгновение черный автомобиль позади нас скрылся за деревьями, но еще через миг я увидел, как неудержимая, будто сама судьба, Полуночная Мона вылетела на дорогу и устремилась за нами. Сквозь тонированное лобовое стекло “шеви” солнце казалось тусклым неярким кружком. Донни разогнался до семидесяти; Полуночная Мона настигала нас, делая не меньше девяноста миль в час.

— Вот то место, где это случилось, — проговорила вдруг Лэнни, указывая на ничем не примечательные деревья у обочины. — Здесь убили моего парня.

Ее рука указывала в лес, где не было видно ничего примечательного, только кустарник и густой подлесок; разве что два стоящих рядом дерева-близнеца, оба высохших и каких-то полумертвых, с зияющими у подножия глубокими уродливыми выбоинами. Ветви деревьев были спутаны друг с другом, словно, предчувствуя близкую смерть или умерев, деревья продолжали крепко обнимать друг друга.