Журнал «Если»: «Если», 2001 № 7

Роман «WorldWar: In the Balance» — одна из лучших НФ-книг, посвященных 50-летию окончания войны. Можно назвать его «альтернативной историей», но «альтернативность» относится, скорее, к нашему времени, касается сегодняшнего отношения к прошлому. История складывается из малых человеческих усилий. Доля подлецов в обществе неизменна, но в иных обстоятельствах они могут раскрыться с лучшей стороны. Однако может повернуться и так, что будет дан выход худшим качествам, человеческая подлость повлечет за собой кровь и страдания. В части литературного мастерства Тартлдав — превосходный реалист. Он не боится показать всю сложность человеческих взаимоотношений, их зависимость от прихоти судьбы.

Картина войны подана в романе через восприятие простых людей, оказавшихся участниками страшных событий. Выпукло описаны характеры персонажей, их становление. У каждого героя — свои причины, чтобы принять участие в Сопротивлении. Их малые личные проблемы переплетаются с интригами глобального масштаба, пока человечество накапливает силы для борьбы. Сумеют ли земляне с помощью атомного оружия разгромить Флот Вторжения? Об этом читатель узнает из второй книги сериала, которая еще не переведена на русский.

Сергей Некрасов

Москва: Армада — Альфа-книга, 2001. — 400 с.

(Серия «Фантастический боевик»). 17000 экз.

Наш человек в ненашем мире — что может быть старше этого литературного приема? «Слимп» в этом смысле вполне традиционен.

С главным героем — Семеном, блуждающим в хитросплетениях Истинных Миров — чего только не происходит. Он оказывается в центре интриг самых могущественных сил — местных империй, лесных разбойничьих демократий, а также пришельцев-двутелов, повсюду шныряющих на летающих тарелках. Нашего человека хотят арестовать, поработить, использовать для самых черных дел. Разумеется, из лихого водоворота событий герой выныривает без малейшего ущерба для себя.

Но фэнтезийный квест приобретает очертания вполне научно-фантастические. А центральный образ ге-роя-мастерового, видящего всю «волшебную» механику насквозь, в ее весомом, грубом, зримом проявлении, способного не только использовать, но и чинить, настраивать обветшавшие «магические» приборы, продолжает пафосно-гуманистическую традицию, идущую от самых корней НФ. Сюжетообразующая линия Настройщика в романе оказывается даже важнее интриги с загадочным Слимпом, давшим название книге.

Впрочем, линий в романе множество, авторская фантазия неудержимо рвется вперед, так что финал, в котором Семен пускает весь неиспользованный мировой запас субстрата магии на создание новой сущности — разумной и отчасти даже божественной, — выводит повествование на новый виток и, скорее, напоминает пролог второго, еще не написанного тома.

Валентин Шатилов

В прошлом номере «Если» в рубрике «Персоналии» был неверно указан год ежемесячного выхода журнала в свет. «Если» распространяется по подписке как ежемесячник с 1993 года.

На первый взгляд, антураж нового романа Марины и Сергея Дяченко «Магам можно все» (Москва: ЭКСМО-Пресс) выписан вполне в классических фэнтезийных тонах: средневековый мир, владетельные бароны, мятежные князья и наследственные маги. В этом мире магам можно все. Но лишь наследственным, получившим свои способности в качестве дара судьбы, переданного вереницей предков. Наследственные маги не служат королю, не платят налогов и не нуждаются в деньгах, которые сами собой растут в стеклянных банках…

Но банки имеют свойство время от времени лопаться, а размеренное течение жизни — нарушаться. Именно это и произошло с молодым Хортом зи Табором, внестепенным магом, не имевшим в жизни ни привязанностей, ни увлечений, ни целей. Но однажды ему в руки попало заклинание Кары. Пусть одноразовое, но зато на шесть месяцев делающее мага действительно всемогущим, способным покарать любого за провинность — лишь бы обвинение было справедливым и высказано жертве прямо в лицо.

Власть над чужой жизнью — страшная ноша. Тем более, что наслаждение доставляет не сама Кара, а возможность ее осуществления. Эта возможность исподволь воздействует на психику человека, заставляя его иначе взглянуть на людей, на окружающий мир и совершать поступки, в которых низость и благородство становятся почти неразличимыми. А если такая власть достается человеку инфантильному, тогда можно ждать чего угодно. Книгу соавторов вполне можно назвать «романом воспитания» — ведь основу сюжета составляет история взросления героя. Авторы проводят своего персонажа сквозь многие испытания и соблазны, дабы исподволь подвести его (а заодно и читателя) к простой и столь же мудрой мысли о том, что нельзя жить отдельно от людей и при этом ощущать себя человеком. Ибо рано или поздно должен наступить момент, когда чувство самоуважения заставит человека отказаться от выбора в свою пользу — потому что иначе презрение к другим обернется презрением к себе самому. Впрочем, правомерно назвать роман и «магическим детективом» — ведь в центре сюжета лежит история поисков таинственного мага, анатомирующего людские души и изымающего из них нечто, без чего человек перестает быть самим собой. Но стоит ли спорить о жанровой принадлежности книги, когда множество деталей, разбросанных авторами по тексту, вкусны и вне сюжетной линии. Это, например, магическая книга-сабая, во имя древнего принципа свободы информации вечно пытающаяся удрать от своего хозяина. Или случайно вспомнившаяся Хорту древняя легенда о трех магах, не сумевших справиться с толпой черни, или Мраморные Пещеры, куда забредает герой в поисках могущественного Ондры Голого Шпиля, которые оказываются заброшенными подземельями метрополитена. Так что это за мир и кем он был создан? Неужели воображением того самого таинственного мага, лекаря-самоучки, миллион лет назад поклявшегося найти средство излечить людские души, изъять из них «злобных уродцев», мешающих жить по-человечески — эгоизм, жестокость, бесчувствие? Увы, «все они хирурги, и нет среди них ни одного терапевта». Нельзя исправить человека, изъяв у него какие-то душевные качества, — результата можно добиться, лишь давая что-то, а не отбирая. И безукоризненное знание человеческой души не в состоянии помочь тому, кто умеет всего лишь удалять — но не врачевать.