Дэйв Крик - «Если», 2000 № 12

— Уверен, скоро мы начнем фиксировать слабое магнитное поле, — сказал Майк задумчиво. — Железное ядро станет жидким и начнет вращение. После этого наступит конец… Здорова же дыра!

Роллигон преодолевал пологий подъем, приближаясь к вершине километровой стены, окружающей кратер, почти до краев заполненный лавой, которая образовала лунный «океан». Увидев источник газа, я остановил роллигон. Это была широкая и свежая на вид трещина, отходящая от вулканического купола. Газ вырывался из одной ее точки, как пар из носика кипящего чайника. Пыль оседала пластами километровой длины. На почве позади струи образовывался заметный яркий слой.

— Давай поближе, — предложил Майк, покинувший гамак и раскачивавшийся в кресле, как обрадованный ребенок.

— Лучше не надо. Как бы нас не обстреляло камнями.

Мы передали несколько изображений, потом надели скафандры и вылезли наружу, чтобы установить сейсмологическое оборудование. Солнце светило с востока, на поверхности лежали длинные тени, грунт слегка подрагивал у меня под ногами. При отсутствии атмосферы, рассеивающей свет, тени остры, как бритвенные лезвия, цвета меняются при каждом шаге. Пыльный реголит [2] Реголит — обломочно-пылевой слой па поверхности Луны толщиной от нескольких метров до десятков метров, возникший в результате дробления, перемешивания и спекания лунных пород при падении метеоритов. , темно-бурый в моей тени, становился ослепительно белым, когда я смотрел в сторону солнца, а по бокам имел пепельно-серый оттенок. Газовая струя сверкала на фоне черного неба. Я сказал Майку, что она бьет, наверное, откуда-то из глубины реголита: давление в газовых карманах растет с глубиной. Толчок, происшедший, наверное, на стыке реголита и твердой коры, открыл газу путь к поверхности.

— То ли еще будет, — предрек Майк.

— Скоро весь газ выйдет наружу, — сказал я.

Но мы уже закончили свою работу, а он все выходил в прежнем темпе. Мы объехали трещину с севера. Майк снова навис над своей пластинкой, добавляя к вычислениям новые параметры.

Мы работали еще две недели и завершили задание на станции «Королев» в кратере Большой Луч — одном из крупнейших на обратной стороне, с покатыми стенами и волнистой, словно всхолмленной поверхностью. Здесь хватало и относительно свежих кратеров, включая темный лавовый кратер у южной оконечности, в котором теперь не прекращались толчки, раз от раза все более мощные. Станция «Королев», расположенная на кромке кратера, уже эвакуировалась; радиотелескопы проекта «Большой Луч», густо расставленные вдоль противоположного края кратера, было решено оставить, чтобы управлять ими по радио. Большая часть персонала уже отбыла; на станции еще оставалось немало оборудования, подлежащего вывозу, однако железную дорогу, связывающую «Королев» с «Клавием», перерезало оползнем. Пробездельничав пару дней на обезлюдевшей, но продолжающей действовать станции, мы отправились на место оползня — проконтролировать, как работают на расчистке роботы.

Приятная получилась поездка: в герметичном вагоне был большой наблюдательный экран, и я не отходил от него, любуясь усеянной кратерами равниной на скорости двести километров в час. В западной части Луны доминирует Восточный Бассейн, исчерченный трещинами, усеянный валунами, частично залитый затвердевшей лавой, окруженный тремя каньонами и одним кольцевым уступом. Инженеры проложили дорогу сквозь горы, и оползень перерезал пути вблизи огромного, в десять километров высотой, скального нагромождения под названием Монтес Рок. Судя по масштабам катастрофы, толчок был очень сильным.

Дорога лишилась целого километра путей, и мы провели на месте аварии больше недели, помогая роботам устранять последствия. На станции «Клавий» мы оказались через день после извержения вулкана и перед началом тотальной лунной эвакуации.

Вся внутренняя поверхность кратера Менделеева превратилась в каменное месиво: таким мощным было сотрясение — сильнейшее из всех, когда-либо регистрировавшихся на Луне. Среди камней растеклась лава. Выплеснувшись за пределы кратера, она образовала новое море. На этом недра не успокоились: лунотрясения продолжились, меняя лик небесного тела, очнувшегося после долгого сна.

Были образованы маленькие отряды, которым поручили собрать с поверхности Луны старые аппараты «Рейнджер», «Луна», «Сервейор», все луноходы и спускаемые аппараты «Аполлонов», реликты первого этапа освоения Луны. Наша с Майком последняя вылазка была в Море Спокойствия, к месту первой высадки людей на Луну.