Юрий Никитин: Мегамир

Из-за камня вынырнул Дмитрий. Глаза его были как у совы, лицо налилось кровью. Он добежал до Кирилла, все еще послушно задерживая дыхание, на пальцах показал, что уже задыхается.

— Здесь чисто, — сообщил Кирилл.

Дмитрий с шумом вдохнул воздух в мощную грудную клетку. Воздушные струи круто изогнулись, изменили высоту, хлынули в раскрытый рот, увлекая крошечные молекулы запахов цветов. Дмитрий закашлялся.

— Ой... выворачивает!

— Палочник. Странно...

— Что-то не так?

— Да. Обычно он бьет без промаха.

— Сноровки нет, — пробурчал Дмитрий. — Салага!

— Или просто еще не видел двуногих. Не выработал рефлекса.

— Рефлекс — это я понимаю, — согласился Дмитрий. — Все наше учение на рефлексах. Десантнику мозги вовсе не нужны, а то начнет умничать, тут его и прихлопнут. А выхватить пистолет и выстрелить должен каждый уметь на рефлексах. Еще до того, как сообразит, что делает... Где он притаился?

Кирилл с отвращением отодвинулся от героя-десантника, который все делает на рефлексах, в то время как некоторые насекомые, вроде муравьев или ос, все же немного думают.

— У него маскирующая окраска, — объяснил он нехотя. — Ты дыши глубже, проветривайся. Все-таки часть этой дряни могла просочиться сквозь кожу.

— У меня кожа дубленая!

— Здесь мы самые тонкокожие.

В двух шагах раздался страшный вскрик. Захрустело, словно многотонный пресс сминал автомобиль. Рука Дмитрия дернулась к бедру. Заметив иронический взгляд мирмеколога, он буркнул:

— Не могу привыкнуть. Оружейники простейший пистолет не сделают! Ходи теперь и трясись как заяц. А сюда бы не пистолет, огнемет бы не помешал...

Над головами, раздирая плотный воздух, что-то пронеслось. Пахнуло горячим. Кирилл цапнул Дмитрия в охапку, метнулся в заросли. Если так и дальше, подумал испуганно, то куда уж там искать пропавшего, самим бы уцелеть...

Он опустил Дмитрия на землю:

— Нас заметил динискис маргиналис.

— Кто-кто? — переспросил Дмитрий глухо. Глаза он отводил с неловкостью, его готовили быть спасателем, а не спасаемым. Тем более, чтобы спасал дохлый интеллигентик.

— Жук. Выстрелил кортексоном. У него кортексона столько, сколько в тысяче трехстах коровах. Только у коров кортексон регулирует водно-солевой обмен, соотношение ионов калия и натрия...

Голос Дмитрия от негодования стал похожим на писк:

— Ты не псих?.. Сам — корова! Вредно это или так, перебьемся?

— Если в Большом Мире попало бы на кожу, гарантирую незаживающую язву... месяца на четыре.

— Ясно. Таких, как мы, накроется дивизия. Этот тип подслушал про огнемет! Неужели нам, царям природы, идти перебежками? Укрываясь от огня противника?

Кирилл проговорил напряженно:

— Почему бы ни перенести нас от Двери прямо к муравейнику? На щепочке, на соломинке.

— Ну... понимаешь, наблюдатели не успели увидеть, когда и где Сашку затащили в нору. Там лопухи, трава, чертополох... Есть авторитетное мнение, что могла быть потеря по дороге. У нас это бывает. Потому мы с тобой и прем тем же путем, каким должен был бежать тот чертов муравей. Авось, отыщем раньше. Чтобы не лезть в мурашник.

— Авторитетное мнение, — проворчал Кирилл с тоской. Настроение портилось. Думал, хоть здесь, среди меднолобых меньше бюрократизма, а они... «Авторитетное мнение»! Мнение чиновника всегда авторитетнее мнения любого специалиста.

— Глупость, — сказал он. — Если даже потерялся... Можно отскочить в сторону.

— И все? — спросил Дмитрий неверяще.

— И все.

— А Муравей не хватанет еще крепче?

— Муравей тут же теряет из виду, — объяснил Кирилл. — Эти муравьи почти слепые! Правда, все равно можно попасть другому в жвалы. Муравьи все время прочесывают, просеивают, просматривают охотничью территорию.

— Понимаю, — сказал Дмитрий невесело. — Но есть шанс, что Сашку муравьи могли не заметить?

— Есть.

— Тогда будем идти тем же путем. Вдруг да удалось вырваться? Лежит в ранах, ждет помощи...

Впереди показалось величиной с дачный домик светло-коричневое яйцо желудя. Над ним висел, беспомощно перебирая в воздухе лапами, огромный полосатый жук. У него был длиннющий нос, вдвое длиннее туловища. Этим удивительным носом некий великан воткнул жука в желудь.

— Бедный насекомый, — проговорил Дмитрий пораженно. — Кто это его?

Он настороженно огляделся, словно злой шутник уже приближался и к ним.

— Самка откладывала яйца, — объяснил Кирилл на ходу, — а хоботок нечаянно спружинил, распрямился. Такое бывает. Желудь как отполированный, лапами не зацепишься.