Юрий Никитин - Мегамир

Отбывая в командировки, он отдавал ключи школьному приятелю, тот после очередного развода жил в коммуналке. Виктор исправно кормил муравьев, подливал им воду, по собственной инициативе приносил из общей кухни тараканов, таких жирных и крупных, что едва помещались в спичечных коробках. Кирилл по возвращении находил пустые бутылки, женские шпильки, однажды выудил из-за дивана лифчик, зато муравьи были сыты и веселы.

Трудно приглашать гостей, когда вот уже несколько лет муравьи по квартире ходят свободно, устраивают сражения, делят территорию, устанавливают иерархию отношений, выясняя, кто из них доминант, кто субдоминант, кто субдоминант второго и третьего порядка, а кто просто дичь...

Еще задолго до первого рейда в Малый Мир, где пропала Саша Фетисова, он, мысленно уменьшившись, бродил подземными переходами в банке, таскал землю, охранял, охотился, бдил, пас тлей, гонял божьих коровок... Это помогло найти Фетисову. А вот сейчас вяло жует бутерброд, прихлебывает остывший чай и смотрит на муравьев, смотрит... Не решается?

В институт Ногтев отвез его на другой день рано утром. Трижды проверили и перепроверили документы. Когда поднялись в зал, Кириллу показалось, что они, уже уменьшившись, попали во внутренности компьютера. Везде сверкали панели вычислительных машин, на экранах плясали разноцветные кривые, над головой шелестели воздухоочистители. Пахло электричеством, энергией, сжимаемым пространством.

Кирилл ошеломленно оглядывался. За два года командный пункт по отправке космических кораблей превратился в пункт отправки суперзвездолетов. Или даже галактолетов. А может быть, отсюда теперь руководили движением звезд. Прежние работники, которых запомнил Кирилл, выглядели перед нынешними как слесари-монтажники перед академиками. Воздух трещал, раздираемый мощными силовыми полями. Хищно блестел металл, пластик. Даже сотрудники выглядели не то компьютерами, не то пришельцами из мира высоких энергий.

— Растем, — буркнул Ногтев неопределенным тоном.

Кирилла подвели к операционному столу. Несколько пар рук помогли взобраться. Сверху пошел вниз потолок, в гигантском параболическом зеркале колыхалось, как в ртутном шаре, его исполинское бледное лицо. Качнулись ущелья морщин, на выбритом поле подбородка торчали в лунках пни срубленных бритвой волос.

Он с облегчением закрыл глаза под маской наркоза, только бы не видеть медленно подъезжающий широкий стол с набором хирургических инструментов, где ярче всего блестели острые ножи.

Он сделал глубокий выдох, и сознание покинуло его почти сразу.

Тошнота, головокружение и холод в желудке, словно съел пять порций мороженого, сидя на карусели.

Не открывая глаз, он медленно пустил пальцы по груди, животу. Вздутые, как Змиевы валы, по груди шли бугры, круто сворачивали к бокам, оттуда снова возвращались на живот. Самый плотный рубец тянулся от правого бока к левому, будто Кирилл Журавлев, доктор наук, совершил харакири, но отечественная наука спасла недоумка. Оглушенная анестезией нервная система приходила в себя с трудом, пугливыми толчками. Пальцы не сгибались. Суставы ныли, словно его только что сняли с дыбы.

Когда второй раз пришел в себя, над ним колыхалось бледное лицо с блестящими глазами. Блеск резанул по глазам Кирилла, он снова опустил веки.

— Кирилл Владимирович! — услышал он резкий голос. — Вы можете видеть! Не бойтесь, перестаньте жмуриться.

Розовый туман, проникающий через веки, сменился ярким светом. Кирилл с трудом свел глаза в фокус. Перед ним стояла огромная раскоряченная морковь, по ней ползали черные жуки. Когда в глазах перестало двоиться, он распознал человека в ярко-красном комбинезоне. Жуки превратились в геометрически правильные черные пятна. Человек походил на помесь мухомора и божьей коровки, только лицо его было бледное, с теми чертами, которые в старину называли интеллигентными, а глаза живо блестели. Комбинезон облегал плотно, голову скрывал капюшон, надвинутый так низко, что Кирилл не видел даже бровей незнакомца.

— Все в порядке, — заверил блестящеглазый. — Я местный врач, Михаил Андреевич Кравченко, к вашим услугам. Ваш переход прошел вполне благополучно, не волнуйтесь. Вы готовы.

— Готов... — простонал Кирилл. Собственный голос показался ему карканьем простудившейся вороны. — Что вы понимаете под словом готов?

Кравченко ухмыльнулся:

— Готов, это... готов к труду и обороне. К подвигам! Все выше и дальше.