Владимир Плахотин - Браслет

- Ты... смущаешь меня... - Она вдруг положила нож и села в кресло, склонившись к коленям и уткнув лицо в ладони.

Я присел на подлокотник и, обняв её, попытался заглянуть в лицо:

- Что с тобой?

Она ничего не отвечала. Густые волосы её, раскинувшиеся по плечам и спине, приятно щекотали моё лицо. Я приблизил его к самому её уху и прошептал:

- Настенька, я тебя люблю...

Она подняла голову и приникла к моей груди:

- Боже! Как хорошо!.. Я не знаю, что со мной... Всё горит!.. Такого ещё не бывало!..

Она ещё крепче прижалась ко мне. Я повернул её лицо к себе и жадно впился в губы...

Чай, конечно, безнадёжно остыл. Пришлось ставить его на плиту заново. Настя сидела на диване, прикрывшись пледом и смотрела в одну точку, в полном оцепенении. На лице её застыло выражение блаженного покоя и она не сразу, и совсем невпопад, отвечала на мои вопросы.

- Настенька, - уже в третий раз позвал я её, стоя с чайником в руке посреди комнаты. Первые два раза я звал из кухни, но ответа так и не дождался. - Спички-то где?

- Что? - рассеянно подняла она глаза и томно улыбнулась. - Какие спички?..

- Ну, чай поставить, газ зажечь!

- Ах, это... - Она вяло махнула рукой. - На стене... Зажигалка...

Короче, пришлось всё делать самому. Пока я возился на кухне, осваивая местную географию, Настя пришла в себя и оделась.

- Мой хороший... - Она подошла сзади и, положив подбородок мне на плечо, обняла за талию. Голосок её был тих и ласков. - Ты чего это здесь делаешь?

- Да вот, - развёл я руками, - пытаюсь трапезу возобновить. Аппетит что-то разыгрался. - Я лукаво скосил на неё глаза. - Надо же и торт всё-таки попробовать, коли дело дошло до сладкого...

- Ах ты сладкоежка! - поняла она намёк и, щёлкнув меня легонько по носу, изящно выгнулась и подхватила поднос с чашками. - Пойдём!

Торт оказался, конечно, выше всяких похвал. Хоть форма его и пострадала, вкус от этого хуже не стал. Я мычал от удовольствия, нахваливая кулинарное искусство хозяйки, и вдруг остановился:

- Слушай! А как же Лори? Позвать бы надо. Обидится парень.

- Переживёт! - отмахнулась Настя. - Пусть этот "парень" знает своё место! Стручок!

- Да ладно тебе! - обнял я её за плечи. - Ты слишком серьёзно его воспринимаешь. Сама же говорила: "животное", "неразумное". На него и обижаться-то стыдно.

Она пожала плечами:

- Зови, мне-то что?

Я подошёл к двери и прислушался. Там было тихо.

- Лори! - Я тихонько постучал.

Отозвался он не сразу. Видать, характер выдерживал. Я уж было собирался разворачивать оглобли, когда дверь скрипнула и в приоткрытую щель просунулось вначале ухо, потом пол-головы.

- Лори слушает... - прошелестел он с независимым видом.

- Мужик, хватит дуться! - Я протянул ему руку. - Нам не имеет смысла ссориться: теперь ты всё равно от меня не избавишься. - Я мельком взглянул на Настю. Она сидела, будто ничего и не слышала, и всё то же выражение безмятежного счастья блуждало по её лицу. Она рассеянно отщипывала кусочки от торта и отправляла в рот. - Лори, ну же! Это судьба, пойми! И не стоит ей противиться!

Вторая половина "мужика" выдвинулась из-за дверного косяка и оба его глаза, в которых, как мне показалось, стояли слёзы, уставились на меня. Ни дать, ни взять - обиженный ребёнок!

- Судьба, говоришь? - мрачно осведомился он.

Я кивнул и нагнулся, чтобы его лапка достала мою.

- Ну что мне с вами делать? - Он со вздохом положил свою прохладную конечность на мою ладонь. - Ладно, уломали! - И тут же строго спросил: - Не всё слопали?

- Да ну, что ты! Вот он, считай, весь целый! - Я показал на торт.

Он вскочил на кресло и недоверчиво оглядел стол:

- Хм! Действительно, всё цело. А чем же вы тогда тут занимались?

Мы с Настей переглянулись и она сильно покраснела.

- Дык это... О тебе всё переживали! - выкрутился я, одновременно "мазанув" по его самолюбию. - Всё думали-горевали: как ты там, зря обидели...

- Во-во! - самодовольно подхватил тот, восприняв грубую лесть за чистую монету. От его печали не осталось и следа: он уже за обе щеки "наворачивал" угощение, запихивая его большими кусками. - Слышу умные речи!

Тут Настя, видя, что лакомство исчезает с катастрофической быстротой, не выдержала:

- Может, ты и о других подумаешь?

Лори даже поперхнулся:

- Это ещё о каких-таких "других"?

- А ты разве здесь один? Мы, вообще-то тоже не против будем, если ты и нам позволишь присоединиться.

Лори сыто икнул и отвалился на спинку кресла:

- Да ладно, чего уж там! Потребляйте! - И недобро зыркнул в мою сторону: - Конкуренты-нахлебники!