Владимир Плахотин - Браслет

"Ну, сейчас начнётся!" - подумал я, когда мы с Лори остались вдвоём. Но, неожиданно для меня, он лихо подмигнул и, вскарабкавшись на кресло, где только что сидела Настя, спросил:

- Полетал?

Я изумился:

- А ты почём знаешь?

Он развёл лапками:

- Написано!

- Где написано?

- Да на твоей физиономии!

Я провёл рукой по лицу:

- Да нет, вроде...

Но он иронии не оценил:

- Не придуривайся. Расскажи лучше, где был?

Я отмахнулся:

- Всему своё время.

- И банк, небось, грабанул? А? - Лори буквально давил на меня, вытаращив свои глазищи.

Я смешался:

- За кого ты меня принимаешь?!

- Так я тебе и поверил! - заявил он, взял со стола конфету и, запустив её в рот, сказал: - Такая возможность! Глупо не воспользоваться! Уж я бы ушами точно не хлопал! - Потешно было слышать такое от обладателя ушей, чуть ли не вдвое превосходивших по размеру его самого. - Прежде всего о себе надо думать! - назидательно произнёс он. - А всё, что там дед плёл про благотворительность, фигня это всё для недалёких идиотов!

- Вот как? Тогда я уже подумал.

- И в какой же форме? - с живостью подался он ко мне.

- Конфеты спёр из магазина и сам всё слопал! Тебе не оставил! - Мне так и хотелось щёлкнуть этого маленького хама по его любопытному носу, но я удержался, помня, что дед называл его Настиным любимчиком. Обидится ещё.

- А веник-то откуда? - Он и ухом не повёл, когда я ему отпел про конфеты. - Тоже, что ль, из магазина?

- А разве это преступление? - продолжал я неуклюже обороняться, с тоской посматривая на дверь кухни. Будто услышав мои призывы, Настя вошла в комнату, неся перед собой поднос, от которого исходил изумительный запах.

Лори моментально потерял ко мне интерес и пискнул:

- Мне первому!

Настя бережно поставила поднос перед нами и сказала:

- От скромности ты точно не умрёшь!

- От вежливости тоже, - добавил я, облегчённо вздохнув.

- Уже успели поцапаться? - удивилась она, разливая суп по тарелкам.

- Долго ли умеючи?.. - Лори зачарованно следил за её манипуляциями. Как только тарелка оказалась перед его носом, он выхватил из ложек ту, что побольше, и, громко чавкая и обжигаясь, стал жадно поедать её содержимое.

- Лори! - возмутилась Настя. - Ну сколько тебя учить?

- А что? - не отрываясь от своего занятия, спросил тот.

- Свинья ты, вот что! - не выдержала она. - Не чавкай!

Он скорчил обиженную мордочку и заявил:

- Я буду жаловаться!

- Кому?

Лори повёл глазами в мою сторону:

- А вот ему!

Мы с Настей изумлённо переглянулись и расхохотались.

- Вот штучка!

Поняв, что инцидент исчерпан, Лори, довольный своей выходкой, вновь вернулся к прерванному занятию. Правда, критика подействовала, и он занимался чревоугодием уже не столь "музыкально". Я, кстати, тоже недалеко ушёл от Лори в смысле оценки вкусовых качеств угощения. Блюдо оказалось настолько великолепным, что увлёкшись им, я не сразу заметил, что хозяйка сидит, подперев голову руками и, не отрываясь, смотрит на розы.

Я положил ложку на стол и ласково окликнул её:

- Настенька, что с тобой?

- Ты знаешь... - сказала она, томно прикрыв глаза. - Мне никто никогда не дарил цветов... Я и не думала, что это так приятно...

- А как же... - Я боялся нарушить очарование момента. - Ты сама?..

- Что?.. - Взгляд её прояснился.

- Ты это сама готовила? - тут же нашёлся я.

- А... Да. Может, тебе ещё?

- Не откажусь! - с готовностью отозвался я. - А ты почему не ешь? Такая вещь!

Видимо, похвала ей была приятна. Наливая мне вторую порцию, она лукаво заметила:

- Я же говорила, что вы с Лори - сладкоежки!

Лори возразил, вытирая лапой мордочку:

- А это и не сладкое! - Тут он "отмочил" очередную свою выходку: стал вытирать испачканные супом лапы о свои мохнатые уши!

Настя нахмурилась:

- Это что ещё такое?

Но тот только отмахнулся:

- У нас без церемоний! Да и вообще, - добавил он, тяжело сползая с кресла и направляясь в свою резиденцию, - уши надо периодически смазывать, чтоб хорошо слышали!

- А сказать-то что надо?

Лори всем телом повернулся к нам и, осеняя нас крестным знамением, назидательно прошелестел:

- Ешьте на здоровье, дети мои!

И мигом исчез за дверью.

Я прыснул в тарелку:

- Юмор у него, конечно, своеобразный!

Настя покачала головой:

- Нахал он своеобразный!

Из-за двери послышался шум: стрельба, крики, визг тормозов. Я насторожился:

- Телевизор?

- Видик, - поморщилась она, делая небрежный жест. - Любимая его форма времяпрепровождения. Безвылазно сидит и целыми днями крутит кассету за кассетой.