Андрэ Нортон - Испытание в Иноземье (Предтечи - 2)

На них не было никакой одежды, если не считать пояса, с которого свисали какие-то маленькие инструменты и пара мешочков. Но их чешуйчатые шкуры издали создавали впечатление дорогих халатов.

- М-и-и-р-р-и-и-и!

Прижавшееся к ней пушистое тельце шевельнулось. Чарис не сомневалась: прозвучало выражение радости. Но этого и не требовалось: девушка не испытывала никакого страха перед морскими созданиями - по всей видимости, это и были вайверны, хозяева - или, вернее, хозяйки - Колдуна.

Они подошли, и Чарис встала с пушистым существом в руках.

- Вы... - начала она на Бэйсике, но четырехпалая рука, протянутая вперед, коснулась лба девушки меж глаз. И девушка ощутила не холодное прикосновение плоти рептилии:

пальцы были такими же теплыми, как и у представителей расы Чарис.

Никаких слов - на нее обрушился поток мыслей, ощущений, которые инопланетный мозг Чарис обратил в речь:

"Приветствуем тебя, Сестра".

Это провозглашение родства не удивило Чарис. Да, их тела сильно отличаются друг от друга, но поток мыслей из разума в разум нес доброту. Именно этого она сейчас и желала - и пусть это продлится вечно.

- Приветствую вас, - девушка обнаружила, что легче говорить, чем думать. - Я пришла...

"Ты пришла - и это хорошо. Путешествие было утомительным, но теперь будет легче".

В поле зрения Чарис показалась вторая рука вайверн. На чешуйчатой ладони лежал белый костяной диск. И едва увидев его, девушка поняла, что не в силах отвести от него взгляд. Это вызвало секундное замешательство, а затем...

Не осталось ни берега, не шепчущих океанских волн. Она была в комнате с гладкими стенами, которые слабо переливались, словно покрытые морскими раковинами. В окне на одной из стен виделись океан и небо. На полу толстый коврик, на нем аккуратно сложенное покрывало из пушистых перьев.

"Усталому путнику - отдых".

Чарис была одна, если не считать пушистого зверька в ее объятиях. Но это предложение, а может, и приказ, прозвучало так четко, словно было произнесено вслух. Девушка опустилась на ковер и легла, укрыв пушистым покрывалом свое ноющее, покрытое синяками тело, и сразу погрузилась в иное временно-пространственное измерение...

У нее не было часов, чтобы судить о течении времени, и не осталось достаточно четких воспоминаний, чтобы получить нечто большее, чем куски и фрагменты того, что она испытала, узнала, увидела в том другом месте, иноземье. Ее новые знания уходили в область подсознательного и всплывали на поверхность сознания лишь в те моменты, когда возникала необходимость, а она даже не подозревала о существовании в глубинах своей памяти таких тайников.

Она снова и снова просыпалась в своей комнате с окном все той же Чарис Нордхольм, являясь при этом еще и кем-то другим, кто получал знания, неведомые людям. Она могла слегка прикасаться к этой могущественной силе, удерживать небольшую ее часть, но тайны проскальзывали мимо ее сознания, как сквозь пальцы вода, зачерпнутая из океана.

Временами она чувствовала разочарование в своих учителях, какое-то раздражение, словно они находили ее абсолютно тупой именно тогда, когда на нее вот-вот готово было снизойти откровение, хотя часто собственная бестолковость вызывала гнев и стыд и у нее самой; к сожалению, девушка никак не могла преодолеть подобные ограничения, хотя она старалась изо всех сил.

Так что же на самом деле было сном: ее существование в том, ином мире, или же когда она пробуждалась? Чарис знала об этой комнате и о Цитадели островного королевства вайверн, частью которой та являлась, как и о других комнатах в других местах, находившихся, как она уже знала, не в этой твердыне вайверн. Переносилось ли во снах и ее тело? Девушка танцевала и бегала по песчаным берегам вместе со спутниками, которые радостно играли с тем же чувством счастливого освобождения, которое познала и она. И девушка верила в реальность происходящего.

Чарис научилась связываться со своей пушистой приятельницей, по крайней мере, в той плоскости. Ее звали Тссту; являясь представителем редкого лесного вида, уже не животное, но еще не вполне "по-человечески" разумное существо - она представляла собой то переходное звено, которое уже столько веков искал род Чарис.

Тссту и вайверны, как и их существование-полусон, куда она переносилась, вскоре стали для Чарис привычными, и она все дальше и дальше проваливалась в их памяти во все менее и менее реальные миры. Но должно было наступить и пробуждение, внезапное и шокирующее, как если бы воин, очнувшись ото сна, увидел перед собой смертельного врага.