Игорь Огай - Повелитель грядущего

Все-таки я слишком долго не сидел в седле, с досадой подумал он, расслабляя правую руку, в которой возможно предстояло держать меч.

Он оглянулся.

А девочка держится ни чего себе. Тоже правда немного запыхалась, но, черт возьми, кто бы здесь не запыхался!..

Не доезжая до поляны десятка два шагов, он сделал знак остановиться, и сошел на землю. Элия последовала его примеру, и подошла к нему, ведя Птицу на под уздцы.

- Держи, - тихо сказал Лайвен, вручая ей поводья, - Постой с лошадьми здесь, а я схожу на разведку.

Она собралась, было, возразить, но он перебил ее.

- Придешь, когда я позову. Если верить следам подков, их там только трое, и это всего лишь слуги. Если это слуги наших врагов, я управлюсь быстро, если друзей - еще быстрее.

Он повернулся и быстрым шагом пошел к поляне.

Здесь все было ему знакомо до щемящего чувства в груди. Невзрачная, приземистая, но крепкая деревянная постройка с глиняной трубой над плоской покатой крышей, с подслеповатыми окошками и низкой дверью. Еще более невзрачное подобие курятника за ней, которое хозяин приспособил под дровяной сарай после неудачного опыта с птицеводством. Чуть подальше колодец, старательно вырытый и увенчанный неуклюжим деревянным срубом. Еще дальше, у северного края поляны помещался довольно умело возделанный и тщательно ухоженный огород, а рядом два уже облетевших яблоневых дерева, которые должны были положить начало саду, да так видно и не положили. Лишними здесь были три вороные лошади, оставленные у входа в дом, нервно всхрапывающие и переступающие с ноги на ногу, как после долгой скачки.

Зарубленный пес, лежащий у своей будки и все еще скалящий клыки, словно на непрошеных гостей тоже был лишним и не вязался с окружающей тишиной и идиллией.

Лайвен освободил рукоятку меча из-под плаща и, придерживая его край рукой, быстро пошел к хижине, оглядываясь по сторонам и высматривая, нет ли кого снаружи.

Подойдя к двери, он осторожно отвязал лошадей от торчащего из земли специально для этой цели кола и отправил их гулять по поляне.

Прислушался, в доме было тихо. Слишком тихо. Так и казалось, что там, стоя у двери, тоже прислушиваются изо всех сил, сжимая обеими руками оружие, и ждут...

Лайвен вытащил меч, взял в левую руку острием вниз кинжал и толчком ноги распахнул дверь.

Его и правда ждали. В тот момент, когда он, низко пригнувшись, нырнул в темноту лачуги, кто-то хрипло выдохнул над его левым ухом, словно от большой натуги, и тяжелый боевой обоюдоострый топор, гулко стукнув, глубоко вошел в косяк. Лайвен наугад ударил налево кинжалом, не попал и, предоставив противнику вновь приводить свое оружие в боевую готовность, быстро перекатился через голову, вскочив на ноги у противоположной стены.

В лачуги было совершенно темно, и вечерний свет, падающий из раскрытой двери, слепил Лайвена, но к такому молниеносному натиску здесь были не готовы. Кто-то вскрикнул справа от него, то ли от удивления, то ли от страха, и он быстрым движением кисти направил меч под светлое неясное пятно, означавшее лицо врага. Клинок без помехи вошел в мягкое, раздался тихий словно бы обиженный всхлип и шум падающего тела. Все это Лайвена уже не интересовало, потому что перед ним возник темный силуэт, в руке у которого блестела сталь. В следующее мгновение эта сталь метнулась к его груди, Лайвен быстро отвел ее кинжалом, направив чужое острие себе под правый локоть. Меч нападавшего ударился в стену за его спиной и в тот же момент Лайвен сделал ответный выпад. Нападавший со стоном перегнулся пополам и, выпустив из рук оружие, осел на пол.

Лайвен высвободил меч и отскочил в сторону. Теперь он был в тени, а его глаза уже привыкли к слабому освещению. Однако эта предосторожность оказалась лишней. Грозный боевой топор, который, если его направлял умелый боец, был способен переломить самый крепкий клинок, так и остался торчать в дверном косяке. Его владелец исчез из виду.

Лайвен опустил меч и вышел на улицу. Третий через огород улепетывал в лес.

Жалко, подумал Лайвен, надо бы его порасспросить, так теперь разве догонишь...

Он крикнул Элию и, подождав пока она с лошадьми из леса, вернулся в дом. И сразу увидел хозяина. Он сидел в левом углу у стола перед миской с недоеденной похлебкой. Сломанная деревянная ложка валялась на полу у его ног, правая рука все еще сжимала в агонии столовый жестяной нож. Старик был приколот к стене мечом, наполовину торчащим из его груди.

- Проклятье, - пробормотал ошеломлено Лайвен.