Гарри Веда - Мозголомка. Сборник рассказов

— Шесть… Все…

— У меня нет. — Тон Вейна был таким, будто речь шла о сигаретах.

Он взвел большим пальцем курок и аккуратным выстрелом выбил пушку из руки Билла.

— Поверь, есть еще… — вороненый глаз взглянул на переносицу паренька. — Ты проиграл. Но стреляешь хорошо, молодец… Успокоился?…

Билли держался за саднившую кисть и, стиснув зубы, страдал от боли. Кивнул, подошел к обрезку толстого бревна и сел на землю, опершись спиной о грубое дерево. Кость вроде цела.

Настроение было отличным. Второй этаж практически готов, остались несложные внутренние работы. Том Беккер решил отпраздновать это дело. Без повода он не выпивал, а к выбору повода подходил тщательно — если настоящего не было, то не пил вообще.

Владелец питейного заведения имел внешность типичного пожилого англика, правда, акцент почти ушел, но нет-нет, а сквозь безалаберный американский выговор проскальзывали иногда пару слов, промолвленных с истинно английским изяществом.

Пятьдесят четыре года. Как на духу. Тридцать лет в новом свете. Из них — двадцать с револьверами в руках и десять — за барной стойкой. Дочь. Жена. Подводить итоги?

Тому пришла в голову мысль, что все яркие и значимые события уже выпали и прошли, а оставшаяся череда будет состоять из таких вот мелких радостей, вроде достроенного этажа. Вначале эта мысль вызвала тоску, но потом сознание быстро опустило масштаб до уровня легкой грусти. Ярких событий десятилетней давности пожилой гангстер уже не хотел, а иных, столь же сильных, но другого рода — в новом свете не предусмотрено. Наверное, к лучшему…

Домочадцы уже спали, а старый бармен сидел, захмелевший, перед керосиновой лампой за стойкой и предавался ностальгии.

— Налей и мне рюмашку… — тихий голос из темноты заставил бы вздрогнуть любого. Вейн всегда умел появиться, словно из воздуха.

— Садись, Джонни… второй этаж закончили… ну, почти.

— С удовольствием. Важное событие…

Том исподлобья взглянул на сорванца, но промолчал. Налил через руку полстакана джина и толкнул плошку вдоль по стойке.

— Твое здоровье, Том.

— И твое…

Они сделали по глотку и снова замолчали. Джонни спокойно, в упор глядел на сгорбившегося хозяина трактира и тщетно пытался подыскать слова для начала разговора.

Беккер помог ему сам. Он подпер ладонью щеку и меланхолично произнес:

— Когда-то, давно, я был еще совсем молодым… тогда задержали рейс в Лондон, и мы не успели на финальную игру Арсенала… мы сидели в аэропорту…

Джонни щелкнул пальцами. Вот оно.

— Тебе не приходило в голову, Том, — перебил он рассказчика, — почему здесь настолько дикая страна?

— Ну, каждая страна имела в своей истории аналогичный период. Правда, я в истории не силен… но мне так кажется. Разве нет?

— Да, ты прав. Только я о другом. Ты не находишь странным тот факт, что в молодости летал из аэропорта Глазго на матчи любимой команды, а в… пятьдесят тебе, да?

— Пятьдесят четыре…

— Хорошо выглядишь, дружище… да, в пятьдесят четыре радуешься, что в городок, расположенный от тебя в сотне миль, пришла железная дорога с ПАРОВОЗОМ.

— Ты же сам сказал — здесь дикая страна. Чтобы блага цивилизации стали здесь появляться — общество должно, хотя бы, перестать грабить дилижансы.

— Само собой. Но не паровозы должны быть в Америке, если в Англии — скоростные поезда на электромагнитной подушке.

— Здесь тоже будут. Мы быстро окультуримся.

— Не могут быть в одной стране — развитые технологии, а в другой — с такими же точно людьми — каменный век. Так не бывает.

— Ты же сам видишь, что бывает, — рассмеялся Беккер, — что ж ты глазам своим противоречишь.

— Той Англии, что знаешь ты, сейчас нет. Она сейчас другая, там тоже каменный век, правда, лоску поболе. Но ты бы там не оказался — система не пустит с твоим багажом.

— Розыск давно уже отменили за давностью лет. Так что, как-нибудь, если меня совсем перестанет радовать обыденность — соберу котомочку и рвану на родину.

— Нет, Том, послушай. Я расскажу тебе сказку…

Джонни Вейн, а когда-то Константин Геваров, а в промежутке — уже и не перечесть, все имена, выдохнул и сосредоточился.

— Ты можешь верить. Можешь не верить тому, что я сейчас тебе скажу. По большому счету, ничего от этого не изменится. Не перебивай… — очень важно произнести инициирующий текст правильно. Помимо словесной составляющей, попутно передается закодированный штамм.

Вейн помолчал, якобы подбирая слова, на самом деле выполняя технологическую паузу.