Гарри Веда - Инверсия

Вечер упоительно переливался волнами цикад, хоровод которых мог, пожалуй, показаться навязчивым, неестественно бурным — но только не целующейся парочке в автомобиле, ловко припаркованном на пригорке, метрах в двухстах от магистрали.

Небо клубилось лиловыми тучами и теплый ветерок трепал каштановые кудри в такт неспешному закатному танцу. Девушка оторвалась от губ спутника и заглянула ему в глаза.

— Джим… Я что-то чувствую…

Молодой человек самодовольно откинулся на удобную спинку сидения кабриолета. Возбуждение немного спало и уступило место традиционному, для самца в подобной ситуации, тестостероновому бахвальству.

Он изысканным ласковым движением поправил выбившийся витой локон сегодняшней визави и изобразил самый искренний взгляд, на который был способен ради нее.

— Я тоже, маленькая… Мы оба это чувствуем… Кстати… — Уверенная рука незаметно переместилась ниже, к чувствительной шейке. — …предлагаю, все-таки, перебраться назад. Они только кажутся тесными…

Девушка закаменела.

Блин, только не облом… Неужели заставишь поуговаривать… Совсем, ведь, не то настроение… нет, правда… красотка…

— Джимми… Ты ничего не чувствуешь?.. Странно все как-то… — Девчонка поежилась столь буквально, что пальцы ухажера ощутили пушок ее кожи, вставший жесткой щетинкой.

Ага, ага… быстро все как-то… я так не привыкла… нам нужно получше узнать друг друга… Давай-давай.

Настроение упало. А как сладко все начиналось…

— Да что ж странного-то… — Джим сделал попытку поцеловать девочку опять, но это было не так-то просто исполнить через широченную коробку передач. — Ты мне очень, очень нра-а-а-авишься…

Он погладил милашку по щеке.

— Джим, ты мне тоже нравишься, очень… — Красотка улыбнулась неожиданно искренне и чуть виновато. — Я не об этом сейчас… совсем… мне… нет, не страшно… неуютно, что ли… Давай уедем отсюда…

Джим разочарованно поджал губы. Целый час рулили… Самый романтичный вид, бля, куда можно доехать невнапряг…

— Ты только взгляни… как здесь красиво! — Ухажер шумно втянул ноздрями пряный воздух. Весна чудесная в этом году, и правда. Когда еще за город выберешься, хоть какая-то компенсация. — Ты когда-нибудь занималась любовью под открытым небом?..

Он игриво скосил взгляд.

Девчонка натурально дрожала всем телом и не обращала на сладкие речи никакого внимания.

— Джимми… У меня плохое предчувствие… Давай вернемся в город… — Она прошептала холодными губами и вздрогнула сильно, всем телом. — Ты слышал?!.. только что… ты слышал?..

Джим нахмурился. Вот дура, нагнала жути… Теперь самому страшно.

Окружающий милый весенний мир показался сейчас, от чего-то, напряженным и враждебным. Даже цикады верещали зловеще и навязчиво.

— Там кто-то… есть… — Девчушка запихала в рот пальцы вперемешку с волосами.

— Где?!.. — Джим врубил дальний и мощный луч прожектора раскроил надвое сгустившийся полумрак, вдаль, вплоть до стены дикого кустарника, темневшего метрах в ста от пригорка.

Сплетенная листва вспыхнула миллионом блесток — могло показаться, что растительная кутерьма украшена переливающейся гирляндой, яркие огоньки которой перемигивались и перекатывались четкой полосой вдоль земли.

— Что это… — Бедняжка до крови впилась ноготками в собственную ладошку. — Джимми, я тебя прошу… Давай уедем…

Джигит трясущимися руками нащупал клавишу запуска двигателя и трехсотсильный агрегат ожил ободряющей вибрацией.

Что за фигня здесь творится… Джим снял парковочный тормоз. Пожар начинается, что ли…

— Джимми, это глаза…

— Ты с ума сош… ла… — Парень поперхнулся слогом и с трудом отодрал пересохший язык от неба. Стая глаз неслась к пригорку с ужасающей скоростью, прочерчивая изгибы упругих меховых тел в угасающих лучах закатной зори.

— Волки!!! — Девчонка подавилась глухим визгом. Джим утопил педаль и машина пошла юзом с пригорка, пробуксовывая задним приводом. Пушечный удар в водительскую дверь сотряс автомобиль, а перед глазами перепуганного бедолаги-водителя щелкнула смрадная волчья пасть.

Соседнее сидение визжало, не переставая, усиливало ужас и Джим газовал напропалую, не разбирая дороги, но, кажется, сохранял колею, которая вела к шоссе.

Навстречу, наперерез и просто в лоб, со всех сторон неслась живая лавина взбесившихся разнокалиберных животных, ожесточенно нападавших на железного врага. Они были разными по размерам, величине и яркости окраса, рисунку бега. Единой была исключительная дикая ярость, прорисовавшаяся в тысяче острейших оскалов — ни одного дружелюбного, одомашненного.