Андрэ Олдмен: Змеиный камень

Пожалуй, теперь коротышка мог купить не только блюда, подносы, тазы и кальяны, но и пол Заморы в придачу. В подвалах дома на набережной лежала в крепких сундуках его доля богатств, отданных сыновьями Козлиного судьи согласно посмертной воле отца, оглашенной с погребального алтаря не без участия самого Ловкача. Чтобы вывезти все деньги пришлось прикупить у какого-то Кабира верблюдов - по завышенной цене, конечно.

Доля Конана хранилась в тех же подвалах, но была несколько больше: Шейх Чилли рассудил, что добыча шуххрийских воров взята киммерийцам по всем правилам воинского искусства и полностью принадлежит северянину.

Только одну вещицу он попросил себе: шкатулку из атлайского ореха с небольшим серым камешком внутри, которая оказалась в узле, брошенном краснорожим туранцем.

Чилли был весьма опечален, когда братья не смогли найти шкатулку в опустошенных ворами кладовых своего дома. Казалось, даже звон золотых монет, ссыпаемых в мешки, не мог рассеять его мрачных мыслей. Аюм заикнулся было повременить с долгом, ссылаясь на убытки, нанесенные ночными татями, и Чилли только грустно и рассеянно кивнул головой, однако Бехмет тут засуетился, наорал на младшего брата и настоял на том, чтобы отдать всю сумму.

- Мы должны исполнить волю отца, - сказал он. - Сейчас, когда тело его с первыми утренними лучами обратилось в прах на погребальном алтаре, а душа отправилась на Серые Равнины, наш долг свято соблюдать его последнюю волю. Выполнение данных обещаний отличает человека почтенного от безродных прохвостов, кои столь многочисленны, увы, в государстве нашем. Не так ли, уважаемый Дарбар?

- Это так, - согласился Чилли, - я тоже исполню то, что обещал и пришлю тебе... мн-ээ... лекарство. Жаль, конечно, что шкатулка пропала, камень был дорог нашей семье как память, но, видно, ничего тут не поделаешь.

Когда "память" обнаружилась среди трофеев Конана, киммериец поинтересовался, чем на самом деле столь дорог Чилли невзрачный с виду камешек. Шейх объяснил, что это редкий минерал, который станет украшением его коллекции. Варвар слышал, конечно, что существуют чудаки, собирающие разную чепуху - птичьи перья, окаменевший помет, оловянные пуговицы или черепки битой посуды - но подобные страсти были выше его разумения, поэтому Конан не стал вдаваться в расспросы. Чилли спрятал шкатулку в свою сумку, где ежали плащ, корона, жезл с кисточкой и желтая накладная борода, а, вернувшись домой, отнес покрытый лаком орех с камнем внутри на ледник. Он так настаивал, что минерал должен храниться непременно на холоде, что варвар даже заподозрил в камешке простой кусок засохшего дерьма, которое в тепле может не слишком приятно пахнуть.

Попивая изысканные вина под сенью двух опахал, которыми усердно помахивали хорошенькие служанки, киммериец наслаждался жизнью. Пожалуй, теперь он сможет купить дом не хуже, чем у Шейха. Где-нибудь в Аренджуне, а еще лучше в Хоарезме, на берегу теплого моря Вилайет, по которому скользят разноцветные паруса лодок и кораблей. Он станет посиживать в мягких креслах, а прекрасные наложницы будут танцевать перед ним в своих полупрозрачных одеждах. Много наложниц, много вина, хорошей еды и преданных слуг...

Кстати о слугах: куда девался этот пройдоха Ахбес? Или все еще воображает себя отцом почтенного семейства и курит кальян в хозяйской спальне?

Ахбес явился на зов с большим блюдом корме-сабзи и чистыми утиральниками. Аппетитные кусочки мяса утопали в листьях всевозможной зелени, искрясь янтарным соком и распространяя изумительные запахи. Рот Конана тут же наполнился слюной, он запустил пальцы в скворчащую гору и ублажил желудок доброй пригоршню бараньей плоти.

- Садись, плут, - сказал киммериец, прожевав мясо, - закуси, выпей... Развлечешь меня.

Участие в недавнем совместном предприятии примерило Ахбеса с варваром. Хромой уже не вспоминал о своем головокружительном полете, окончившемся весьма болезненным приземлением среди осколков разбитой вазы. Кроме того, он справедливо полагал, что хорошие отношения со столь храбрым воителем могут пригодиться впоследствии, поэтому не заставил себя уговаривать, присел на подушки и принялся за еду.

- Ходил на рынок? - спросил Конан.

Ахбес кивнул.

- Что слышно в городе?

Ахбес запил мясо кислым молоком из деревянной чашки (варвар при сем поморщился, он не любил кислое молоко) и сказал, вытирая пальцы:

- Все только и болтают о предстоящей женитьбе сына светлейшего Хеир-Аги. Молодой Агбей прибыл вчера из Хоршемиша, где постигал премудрости науки. И случилось при сем странное событие...