Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной. Саботажник. У Билли есть хреновина

Мимо прошла Кларисса, волоча пулемет за ремень. Она немного попинала ногами бесчувственное тело Павловски, потом крикнула пилоту: «Эй, ты в порядке?» Пилот отмахнулся и прилег. Кларисса остановилась надо мной.

– Ну, ты монстр, Айвен, – сказала она. – Я тебя, конечно, не боюсь, но Веру мне жаль. Вставай, пойдем.

– Чего я сделал–то? – жалобно прохныкал я, когда они с Билли ухватили меня под руки.

– Приземлил всю технику, испортил ее на хрен, – начал перечислять Билли, – всех поставил раком… И всем дал осознать.

Я кое–как огляделся. В небе не было ни единой машины – они стояли повсюду вразброс, большей частью помятые. Публика вокруг дома сидела на траве, заблеванная и грустная. Некоторые плакали.

И к нам от дома бежала Сара, смешно подкидывая ноги. Конечно, она же десять суток ходила по кочкам…

Сара бросилась мне на шею, а эти двое умников как раз меня отпустили, поэтому я снова упал.

– До свидания, Иван, – сказала Сара. – Ты замечательный. Я все сделаю и вернусь. Пока! Береги маму.

Чмокнула в щеку, слезла с меня и убежала.

– Билли! Будь другом, помоги ей погрузиться и объясни, как настроить «дыхалку».

– Сделаем, командир. Жалко, ты угробил ее браслет. Ты тут все пожег на милю вокруг.

Я застонал. Мне было стыдно.

Кларисса присела рядом, скрестив ноги и положив на колени пулемет. Сняла фуражку, вытерла лоб рукавом.

– Чего я сделал–то? – повторил я шепотом, глядя в небо.

– В общих чертах, Айвен, ты попросил, чтобы все хорошо себя вели. Потому что ты хороший. И если мы будем вести себя плохо, ты расстроишься.

– И это всё?!

– Короткая версия.

– А поподробнее?

– Ну… Хочешь, расскажу, что сделал с тобой космос? Как тебе плохо из–за того, что землян не пускают к звездам? Как ты любил свою маму? И почему влюбился в Веру? Что ты знаешь и думаешь о нас? Айвен, теперь мы тебя знаем тоже. Ты не просто заставил всех подчиниться тебе. Ты – уговорил. В долю секунды. Было очень больно за тебя и очень жалко человечество. Сволочь ты, Айвен…

Я опять встал на четвереньки. Потом на колени. Выпрямился. И заковылял к дому. Меня распирало изнутри, казалось, я лопну.

– Надеюсь, я не убила этого вашего смазливого блондинчика, – пробормотала Кларисса.

Я шел, и люди от меня расползались кто куда. Не все. Лейтенант, например, мне улыбнулся. И еще кто–то помахал рукой. А некоторые вставали, отряхивались, подходили и хлопали по плечу, бормотали невнятные слова одобрения. Потом я оказался внутри небольшой толпы, и она становилась все плотнее, плотнее… Тут я устал сдерживать внутреннее давление, буркнул «извините» – и лопнул.

И еще раз упал.

Очнулся я на крыльце, в плетеном кресле, у меня была кружка горячего сладкого кофе, а рядом сидел Билли и ухмылялся.

– Полегчало? – спросил он. – Я помог тебе сброситься. Сейчас вроде норма. Ты закачал в себя, друг мой Ванья, хлоп твою железку, весь удар Мастерса и Павловски. А потом засосал все их резервы. Странно, что оба не сдохли. Тем более Кларисса всадила в Павловски верных полмагазина. Он сейчас похож на ходячий синяк. Точнее, лежачий.

Понятно. Вот откуда моя экстремальная сила – я перенаправил атаку. Пустил ее, так сказать, на благое дело. Спасибо, в космос не улетел. Хорош я был бы без скафандра где–нибудь посреди Млечного Пути.

Да я и в скафандре там хорош был бы.

– Спасибо, что поддержал, Билли. Я когда оттягивал атаку на себя, думал, остальную работу ты сделаешь.

– Знаешь, командир, я тоже так думал! Но успел только охрану галоши придавить, чтобы пулять не начали с перепугу. А дальше – ты.

Я присмотрелся к Билли и удивился: что–то не так было в его облике.

– У тебя цепочка порвалась?

– Я отдал камень Саре на память. По–моему, вышло очень символично. Черный маг Вильям Мбабете подарил свою волшебную хреновину маленькой белой ведьме. Красиво, хлоп твою железку!

Я вскочил, пролив кофе. Сбежал с крыльца. Тени над головой не было. Исчез серебристый борт. Сара улетела.

– Извини, Ванья, но ты валялся минут двадцать. Сара не могла ждать. Тут на подходе целая толпа охотников по ее душу, в рот им всем галлон бензину. Понимаю, ты бы и им… Дал осознать. Но так и надорваться можно.

Я поглядел на красную «тэшку». Удивительно, но в душе не было ни грамма стыда из–за того, что у любимой машинки, наверное, сгорели все цепи. А вот Сару отпустить, не попрощавшись, – как я мог?!

– Не печалься, командир. Она–то с тобой простилась. И я уверен, девочка вернется. А мы будем ждать.