Ф. Гвинплейн Макинтайр - «Если», 2002 № 11

Вышли на Пырки в сумерках. Вроде бы и колея туда — не дорогой же ее называть — вполне проходимая оказалась, да мы подустали слегка. Первое, что увидели на краю деревни — милицейского «козла». Переглянулись недоуменно. Как он сюда попал — вертолетом, что ли?

В Больших Пырках, ясное дело, тоже электричества нет — кое-где окна тускло светятся, керосинки там жгут. Подходим к самому здоровому дому, и тут, будто нас встречать специально, дед Ероха — на крыльцо.

— Ага, — Нику говорит. — Явился, мать твою, не запылился. То-то давеча снилось, будто стоит у моего смертного одра Никанор и горько рыдает. Переживает, сволочь, что не успел единоутробного дядю живым застать. Года два собирался, гнида паразитская, в гости зайти, готовился, а не успел.

Дед Ероха у нас из старших последний остался. Про вещий сон врет, конечно. Просто характер едкий, как электролит. И рад дедуля увидеть племянника, да еще с внучатым племянником за компанию, зуб даю.

— И тебе, внучок, тем же концом по тому же месту стариковское наше спасибо за внимание.

— Слышь, дядя Ерофей, завязывай с нотациями, лады? — Ник заявляет. — Потом как-нибудь выскажешься о наболевшем. Не время сейчас, родина в опасности.

— Ты, племянничек, не беспокойся, я хоть и старый хрен, а от тебя, армагеддона ходячего, как-нибудь родину обороню! Какую теперь катастрофу замыслил, сознавайся? И Леху-то зачем в свои адвентюры втравливаешь?

Ник вздохнул только, рюкзак наземь опустил и на крыльцо присел.

— Чего тут менты делают? — спрашивает.

— Чего, чего… В бане пьяные лежат. Это участковые.

— Я машину узнал. И давно они так?

— Да уж с неделю. В самые дожди к нам завернули на стакан-другой, а выбраться не могут, так дорогу развезло. Говорят, в Красную Сыть ехали. Какое-то транспортное происшествие оформлять. Чего ты там учудил-то снова?

— Да ничего, вот те крест. Значит, вы ментов несчастных целую неделю поите?

— Да как же не поить-то, Никанорушка! А ты бы хотел, чтоб они трезвые по селу лазали, высматривали, что тут у нас и почем? Нет уж. Пусть лучше они из Пырок цирроз печени увезут, чем хоть один протокол!

— Промышляете, выходит, по-старому, господа браконьеры…

— Жить-то надо.

— И то правда. Слу-ушай, а что ж вы лесом ментов не провели? На Красную Сыть «козел» вряд ли проедет, а к военным-то — легко. Куковали бы они на базе, все самогонки расход меньше.

Я прямо-таки ушами захлопал. Ничего себе, новости! «Козел», значит, проедет… Ох, недаром слухи ходили, что у военных с Пырками какие-то свои коммерческие дела. Ну правильно, господа офицеры тоже люди, вкусно покушать любят. Да и самогон пыркинский ух, какой. Опять-таки шубу жене построить из натурального меха… То-то местные такие зажиточные, частенько в городе деньгами сорят. А Красной Сыти со всего этого великолепия — одни побочные эффекты. Отвратительная красная сыпь, в частности. С мучительным зудом. Поня-ат-ненько.

Дед Ероха тем временем рядом с Ником присел, из кармана «Парламент» извлек, «Зиппой» клацнул звонко. Нас сигаретами угостил. И говорит:

— Да не родился еще такой человек… чтобы я ментам вот пол-столько лишнего показал. У меня к НКВД счеты аж довоенные. И потом, не хотят они на базу сами. Боятся. Потому и надираются с утра. Ко мне уже подкатывали насчет гражданских шмоток.

— Все-таки, значит, война, а, дядя Ерофей?

Помню, как сейчас — не понравилась мне интонация Ника. Он прямо-таки с надеждой в голосе деда Ероху спрашивал. Как бы «неужто дождались?».

— Не знаю, — дед головой помотал. — Электричества нету, телефон молчит. Поверху то самолеты, то вертолеты. Но ты понимаешь, Никанорушка, есть такое мнение, будто началась эта катавасия из-за того, что в лесу село. Ну, приземлилось. Дальше, за базой, километров, я так прикидываю, на десять к северу. Сам не видел, молодые сказали — летела какая-то хреновина с резким снижением. Шварк по небу — и в лес. Вроде без взрыва. Я одного понять не могу — если не война, зачем радио отрубать? Или это летающая тарелка какая-нибудь, и она волну глушит?

— Летающих тарелок не бывает, — Ник отрезал.

— Это ты не женат еще, вот и не сталкивался, — дед парировал. — Все бывает. Половники, ухваты… Я однажды с летающим утюгом едва разминулся. Низко летел — должно быть, к дурной погоде…

— …в любом случае, надо разбираться, — Ник ввернул. — Значит, вот как сделаем, дядя Ерофей. До рассвета нас приюти, а там мы «козла» ментовского позаимствуем временно — ты ж нам своего не дашь, верно? — и прямо к базе. Далее по обстановке.