Александр Лоскутов - Времена Хаоса

Прости, Денгар… Я иду за тобой.

Видана чувствовала это… Нет, она знала. Она знала, что скоро умрет. Все-таки Арминия не смогла полностью уберечь ее. Именно на это и рассчитывала Видана, соглашаясь принять удар этим проклятым инструментом смерти.

Я скоро умру…

И чувствуя, как холодеют ноги, она села, прислонившись к каменному боку громадного валуна. Закрыла глаза. Кровь текла по ее руке, пропитывая рукав шелкового платья и впитываясь в жаждущий влаги песок.

Маркел выскочил на песок из темной дыры перехода. Все его силы были собраны в единый кулак. Он был готов убивать. Немедленно.

С чего это Арминию потащило сюда? Или она хочет запутать следы, считая, что в окутывающей это место ауре антимагии я не смогу отыскать следы ее перехода? Тогда она ошибается. Жестоко ошибается…

Ощутив мгновенное шевеление Сети, отреагировавшей на его прибытие, и резкое уменьшение своей силы, Маркел поежился. Неприятное ощущение… Но это не помешало ему мгновенно ощупать окрестности, стараясь отыскать следы пребывания здесь Падшей.

Арминии в этом мире не было. Но зато здесь была Видана…

Все еще удерживая собранную для чудовищного удара магию, Маркел склонился над умирающей женщиной. О, проклятье… Кригз…

Видана открыла глаза и слабо улыбнулась.

– Лежи, я тебя подлечу…

– Нет. Не надо… Оставь меня. Я хочу умереть. Просто умереть.

– Как Арминия?

– Да… Она мертва… Кригз забрал ее душу… И знаешь… мне жаль ее… Я простила ей все… что она со мной сделала… Простила ее…

– Где кригз?

– Не знаю… Кто-то забрал его…

– Кто? Кто это был?

В голове Маркела мгновенно замелькали самые безумные мысли. Иринарх… Арминия… Кто-то из них остался жив… Просто сменил тело… Но нет. Никаких следов перехода не вело с этого проклятого мирка. Только два полураспавшихся следа входных точек – отпечатки магии Арминии и его самого.

– Кто забрал кригз?

Видана слабо улыбнулась и покачала головой.

– Забудь… Это не опасно… Кригз никогда больше не увидит света… Он покинул Мироздание… Навсегда…

Маркел кивнул, ощутив неожиданно вспыхнувшую в душе уверенность в том, что так и будет.

– Я верю.

– Ты остался один… Заверши все, что должен… Закончи дела Творцов… И приходи к нам… Мы будем ждать…

– Ты действительно не хочешь, чтобы я тебя исцелил?

– Нет… Я хочу вновь соединиться с Денгаром… Он здесь… Он зовет меня… С той стороны… Я иду…

И проклиная самого себя Маркел встал и, отвернувшись, всмотрелся в далекий горизонт. Действительно… Так будет лучше. Если Видана умрет, не останется ни одного шанса на то, что Арминия уцелела. Я не должен допустить, чтобы судьба Мироздания зависела от таких мелочей, как жизнь смертной женщины. Она должна умереть, чтобы я был полностью уверен в том, что человечество исполнило свою часть Договора.

И да буду я навеки проклят за это решение.

Маркел молча стоял и смотрел, как умирает, истекая кровью, у его ног молодая красивая женщина, которую ему ничего не стоило спасти.

Да буду я проклят…

В последний раз дрогнули веки Виданы и замерли. Она умерла.

Будь я проклят…

Маркел медленно присел рядом с телом и ласково погладил умершую женщину по плечу.

– Прости, Видана. Простите меня все, кого я обрек на такую же судьбу… Я ничем не лучше Иринарха. Мы, Творцы, просто играли в свою игру. Играли человеческими жизнями, возясь как столетние детишки в песочнице. Мы строили города и ломали их одним движением руки. Мы играли в войну, топча вражеские армии. Но ведь при этом гибли не просто вылепленные их песка человечки, а реальные живые люди.

Будь я проклят… Да будем мы все прокляты.

Маркел встал и, подхватив недвижимое тело Виданы на руки, отворил незримую дверь, ведущую на Роднесс.

Я должен вернуться в Цитадель… Все кончено.

Две каменные человеческие фигуры. Мрамор на гранитном постаменте. Мужчина и женщина высотой почти в четверть мили стояли, взявшись за руки. Их лица светились счастьем и радостью. Лица Виданы и Денгара, тела которых навек упокоились под этой громадной статуей.

Исполинский монумент был возведен в рекордные сроки. Всего пять дней понадобилось Маркелу на то, чтобы насыпать курган неподалеку от Цитадели и воздвигнуть на нем громадные мраморные фигуры. Пять дней… Я мог бы гордиться собой. Даже во время Эпохи Созидания на подобный труд понадобились бы месяцы… или годы.

Будто кто-то невидимый помогал мне.