Абрам Палей - Остров Таусена

Петров выхватил из кобуры револьвер и выстрелил. Но шум чудовищных крыльев заглушил выстрел. Птица пролетела еще немного и тяжело грохнулась на землю.

Когда люди подошли к ней, она лежала на боку, с подвернувшимся крылом. Пуля Петрова попала прямо в сердце.

- Да это гусь! - воскликнул Петров. - Только увеличенный в десятки раз. Скажите, пожалуйста, - обратился он к Таусену, - эти чудовища водятся на вашем острове?

- Нет, они здесь не водятся, - ответил Таусен, - но происходят они отсюда.

- Ну, тогда я ровно ничего не понимаю! - растерянно сказал Петров.

- Они здесь не водятся, - повторил Таусен, - это я обыкновенных гусей превращаю в таких.

- Хоть убей, не понимаю! - еще раз повторил Петров.

- А нам вы ничего не сказали об этих птицах, - упрекнул Таусена Цветков.

- Я вам сказал, - ответил академик, - не то еще увидите. Разве мало вы увидели за неделю? Я не задумывался о смысле своих экспериментов, - продолжал он, - а теперь начинаю разбираться: громадные тигры нам принесли только ненужные хлопоты, а вот гуси - это, пожалуй, полезно...

- Какие здесь могут быть тигры? - удивился Петров.

- Ну, мы вам еще о них расскажем, - ответил Цветков.

- Э, значит, тут и впрямь нужна осторожность! Но тогда жаль бросать такую отличную гусятину - ее тигры съедят.

- Тигров уже больше нет, - успокоил Таусен, - но мясо, конечно, съедят песцы или лемминги. Правда, мы в мясной пище не испытываем недостатка...

- Но это уж очень лакомое блюдо, - заметил Петров, который, как страстный охотник, не любил бросать добычу. - Впрочем, оно, видно, не пропадет...

В самом деле, юноши-саамы уже сложили из винтовок нечто вроде носилок и взвалили на них убитую птицу. Отряд двинулся дальше. Дорогой Петрову успели о многом сообщить: о судьбе Таусена, о том, кто такие саамы, что это за остров и как попали сюда Гущин и Цветков.

- Так, может, водяные чудовища - тоже дело ваших рук? - спросил Гущин Таусена.

- Думаю, что вы не ошибаетесь, - сказал ученый. - Это, очевидно, моржи.

- Вот уж верно, - шепнул Юрию Гущин, - изобрел громоотвод и открыл таблицу умножения!

Но Цветков сделал своему другу страшные глаза и, чтобы Таусен не обиделся на шепот, обратился к нему с вопросом:

- Каким же образом вы увеличили моржей?

Таусен ответил:

- Здесь я действовал так же, как и с другими животными, из которых вырастил гигантов, - путем трансплантации.

Через Таусена как переводчика саамы расспрашивали Петрова о том, как летают на ракетоплане.

Жители острова до сих пор никогда не видели такой машины.

Петров обещал им завтра же показать ее и объяснить устройство.

Таусен выразил твердое желание вернуться на Большую землю и прежде всего отправиться в Советский Союз, познакомиться с Рашковым и другими советскими учеными.

Утром, как ни хотелось Петрову осмотреть остров, прежде всего ему нужно было направиться к бухте - сменить Иринина и лично по радио обо всем доложить.

Когда он стал собираться в путь, оказалось, что с ним хочет идти почти все население острова. Гущину и Цветкову тоже не сиделось на месте. Присоединился к ним и Таусен. Арне вызвался сменить Иринина на вахте у ракетоплана. И всем остальным саамам тоже не терпелось ознакомиться с устройством этой удивительной машины.

Дома остались только Эрик, чтобы следить за силовым хозяйством, и двое самых маленьких ребят, которых Марта и Амалия поручили его заботам.

Отправились, когда еще было совсем темно.

Рассвет застал их на полдороге. На острове начинался редкий для поздней осени безоблачный день.

Петров предложил островитянам осмотреть машину внутри. Она была очень велика, и все могли поместиться в ней. Летчик прочел своих гостей по всем помещениям. Он показал им места для пассажиров, для груза, радарную установку, кислородные приборы, ознакомил с основными принципами управления.

Для Гущина и Цветкова все это было уже не в новинку. Но Таусен был очень заинтересован. Он сказал:

- Да, человечество шло вперед, а я засел на острове. Были дикари, которые жили на отдаленных островах. Культура развивалась, а они оставались почти на уровне каменного века. И я сам себя поставил с положение такого дикаря.

Цветков невольно рассмеялся:

- Ну, это уж вы переборщили, господин Таусен! Какой же вы дикарь? Но вы правы в том, что от жизни нельзя отрываться: она уходит вперед и оставляет вас позади.

- И как хорошо, что вы это поняли! Значит, решено: вы летите с нами! подтвердил Гущин.

Таусен молча кивнул.