Игорь Подколзин - Когда засмеется сфинкс

— Но почему же никому не известно о его трудах? — спросил Грег. — Извините, но я даже не слышал об ученом с таким именем, хотя ваши некоторые статьи читал.

— Отец был идеалистом, как бы теперь сказали — чудаком. Он никогда ничего не публиковал, складывал все в кубышку, надеясь, что проживет несколько веков, настолько поверил в свои теоретические выкладки. Он думал выступить тогда, когда узнает, как заставить заработать созданную им машину. То есть, сотворив автомобиль, надеялся, что откроет и бензин. А это уже иная отрасль науки, в которой он был профаном. Он был выдающийся медик, а разгадка являлась прерогативой совершенно другой науки, вернее, целого комплекса наук и их ответвлений. Однако давайте продолжим.

Грег снова приступил к жизнеописанию.

Когда он коснулся отношений между Роем и Кристиной, Смайлс поднял вялую руку:

— Стоп. Крис меня не любила. Может быть, лишь вначале. Я ей был необходим, чтобы сблизиться с Диком. Она на редкость взбалмошная и сверхчестолюбивая женщина. Мне она нравилась, очень нравилась. Сначала и ее что-то влекло, но едва на горизонте замаячил Дик — фортуна повернулась ко мне задом.

— Но… — начал было Фрэнк.

— Давайте условимся: не тратить время на опровержения. Я же обещал говорить лишь правду, не клясться же мне на Библии. Продолжайте.

Грег продолжил.

— Минуточку, — прервал его Смайлс, едва Фрэнк коснулся исчезновения алмазов из лаборатории и судебного процесса. — Никакой кражи не было. Робинсон инсценировал ее, чтобы подвести меня под монастырь. Вместе с Крис, с ее ведома, хотел дать ей моральное право порвать со мной — мы же помолвлены, и надо помочь развязать ей руки. Заодно и дискредитировать меня как ученого, а потом шантажировать. А привлечением лучших адвокатов обелить себя в глазах общественности. Кроме того, я категорически заявил ему — работу в области генной инженерии и некоторых аспектов медицины откладываю до поры до времени. Хотя я ее уже закончил.

— Его интересовали «запрограммированные» люди?

— Вы и об этом знаете? Тем лучше — не придется втолковывать, что это такое.

— Почему вы сказали ему, что отложили эти исследования?

— Для подобных существ нужна чистая и высоконравственная среда, у них нет защиты против нашей мерзости и грязи, они бы погибли от ужаса, соприкоснувшись с действительностью.

— Так вы бы привили им иммунитет, что сам стоило?

— Тогда бы они ничем не отличались от прочих умных, сильных и красивых негодяев.

— Значит, вот чего требовал от вас Робинсон?

— Совсем наоборот — ему-то нужны были сильные и пустоголовые биороботы.

— Но как же вы ухитрились сотворить умельцев действовать столь искусно? — попытался забросить наживку Грег.

— Я их не создавал, они остались в расчетах с другими материалами в гробнице, где я чуть не погиб. Лучше продолжим, мне трудно говорить.

— Понятно, — согласился Фрэнк, будто то, что услышал, разумелось само собой. — Мы еще вернемся к этому. — Он продолжил рассказ.

— Подождите, — остановил его Смайлс, когда разговор зашел о пропаже драгоценностей из гробницы. — Это моя работа. Признаюсь.

— Вы взяли алмазы? — удивился Грег. — Но зачем?

— Я взял, я. Они мне были необходимы, как воздух, для опытов, я и выковырял их из очей фараонш.

Смайлс снова прервал его, как только Грег упомянул о мнимой гибели Чарлза Смита.

— Видите ли, Дик Робинсон делец до мозга костей. Он все доводил до логического завершения. Он не мог спокойно спать, зная, что где-то, пусть за тридевять земель, это безразлично, живет человек, талантливый, почти гений, живой укор его грязным делишкам. Как люди без совести и чести, он подозревал остальных в тех качествах, которыми в избытке обладал сам. Он думал: рано или поздно, но я опять окажусь на его пути. И подослал соглядатая. Этот проходимец явился ночью во время проливного дождя, я собирался идти за оставленными в штольне образцами ткани — на ней я проводил эксперименты. Он сказал — его прислал профессор мне в помощники. Я одолжил ему сухой костюм, и мы отправились в гробницу. Работы в ней давно были закончены, и я основал в одной из ниш свой научный уголок. В темноте он набросился на меня с кинжалом и хотел убить, сопротивляясь, я случайно выбил ногой опорную стойку, свод рухнул на бедолагу и засыпал. Я понял — его подослал Дик, а мне надо исчезать. Второго такого случая не представится. Так испарился Смит и появился Луис Корд. Мой костюм и одного цвета волосы облегчили задачу.