Владимир Муровайко - Тест

Леонида усадили по правую руку чуть ниже восседавшего на троне Коука, а Станиславу досталось место почти внизу, на одной из последних ступенек слева. Наивысший Сверхтяжелый после нескольких изысканных эпитетов в адрес гостей живо поинтересовался:

— Что привело вас на нашу столь отдаленную неприметную планету? Чем удостоены чести высоких гостей?

Космолетчики обстоятельно рассказали о Земле, разведке глубокого космоса, открытых цивилизациях, контактах с «чужим» разумом. Намийцы слушали не перебивая, время от времени похлопывая ушами по набухшим вискам.

— Ну и как вам наша планета? — настороженно, с едва уловимым страхом спросил Коук.

— О! — восхищенно воскликнул Станислав.— Поистине прекрасна! Он начал расхваливать увиденное, давая высокую оценку достигнутому намийцами.

Коук остался удовлетворен ответом:

— Да, мы многого достигли,— прочирикал размеренно.— По существу никаких проблем у нас нет. Была одна — перенаселение, но и ее удалось преодолеть. Поистине живем во имя добра и процветания народа Намы.

— А как вы решили демографическую проблему? — спросил Леонид.

— Не все сразу. Со временем узнаете. Надеюсь, вы не собираетесь улетать завтра, погостите немного? Ведь не видели и сотой части нашей планеты. Не так ли? Кстати, можем вас немного подлечить.

Подлечить? Да они совершенно здоровы! Слова Коука разъяснил приближенный к властелину вельможа Сиэк. Если гости пожелают, лучшие врачеватели планеты могут помочь Леониду потяжелеть, а Станиславу прибавить в росте. Когда те оказались от весьма лестного предложения — не каждый вельможа удостаивается подобной чести — Сиэк сокрушенно похлопал себя ушами по затылку, что означало крайнее непонимание, однако перечить не стал.

К концу приема пригласили к обеденному столу. Без лишних слов и церемоний все поспешно помчались к пище, на ходу отталкивая друг друга. Только самые высокопоставленные и гости во главе с Коуком остались в тронном зале — угощение им принесли сюда. К удивлению космолетчиков намийцы не ели, а запихивались. Поспешно, жадно урча, заглатывали прямо-таки неимоверное количество яств и напитков. Когда есть стало невмоготу, прислуга начала массировать привилегированным огромные животы* запихивая в открытые рты остатки пищи, пока те не начали засыпать, где кто лежал. Станислава и Леонида едва не стошнило. Наспех попрощавшись, они в сопровождении невесть откуда появившегося с огрызком какого-то розового плода в зубах Буака, покинули дворец.

III

Продолжая знакомство с Намой, земляне отмечали отменную чистоту улиц и в то же время густоту жилых застроек удивительную работоспособность аборигенов и необычную, граничащую с тупостью, подавленность населения, которая вначале казалась спокойным и уравновешенным характером; яркие нарядные одеяния и жадный блеск в глазах *при виде пищи. Леонид подметил: намийцы весьма четко «выдержаны» в росте. В пункт потребления, куда заходил высокорослый — около полутора метров абориген, никогда не откроет дверь ниже его и наоборот.

Изредка на глаза попадались низкорослые, но необычайно, до уродства толстые жители. Казалось, они пользовались особым почтением и уважением соплеменников. Буак объяснил: это руководители (не владельцы) заводов, фабрик, пунктов потребления.

На просьбы подробнее рассказать, Буак отвечал уклончиво, словно не хватало нужных слов, или заведенно бубнил:

— Таков закон.

Зато он охотно демонстрировал гостям примеры общественной «лестницы» аборигенов. Намиец интеллигентной профессии не превышает роста в 100 сантиметров и соответственно имеет маленький вес. Работающий физически— 120—130, страж порядка — 150 с незначительными колебаниями в весе. Так здесь заведено издревле.

— А если кто-то вырастет выше? — удивился Станислав.

— Не вырастет,— авторитетно заявил Буак.— Не сможет. Запрещено. Таков закон.

— Но почему? Почему?

— Перенаселение.

— Ну а если? Не бывает, что ли?

— Бывает,—нехотя прочирикал.— Изредка. Тогда уменьшат срок. Лишат бессмертия. И его, и всех в роду.

— За что? — старался выяснить до конца Станислав.— За что остальных?

— За нарушение программы. Самое страшное преступление.

Однажды земляне стали свидетелями дикого избиения аборигенки. Четверо стражей порядка лупили ее до изнеможения по чем попало, зло, безжалостно. Леонид хотел броситься на помощь, но Станислав сжал руку:

— Не смей вмешиваться. Нельзя!